Макс Фрай. Мой Рагнарёк

Другие цитаты по теме

В жизни бывают волшебные моменты, потому что некоторые люди способны дать тебе почувствовать вечность.

Я не собираюсь понимать людей, но почему-то сейчас не могу отвести глаз... Временами люди... Даже если цветы обязательно увянут, они продолжают их сажать. Предпочитают мгновение вечности.

Никогда не бойся мгновений — так поет голос вечности.

– Надежда — глупое чувство, — покачал головой сэр Махи, – лучше ни на что не надейся, мой тебе совет!

Но если правда, что история музыки окончилась, что же тогда осталось от музыки? Тишина?

Как бы не так, музыки всё больше и больше, в сотни раз больше, чем в самые славные её времена. Она разносится из репродукторов на домах, из чудовищной звуковой аппаратуры в квартирах и ресторанах, из маленьких транзисторов, которые люди носят с собой на улицах.

Шёнберг умер, Эллингтон умер, но гитара вечна. Стереотипная гармония, затасканная мелодия и ритм, действующий тем сильнее, чем он монотоннее, — вот всё, что осталось от музыки, вот она, та самая вечность музыки.

Какой смысл пить что-то, кроме кайпириньи сердца, мутно-желтой, как воды священной реки Багмати, пьянящей, как любовь, ледяной, как вечность, которая рано или поздно разлучит нас всех, и какого черта я буду добровольно ей помогать? Сегодня мы еще есть, и весь мир принадлежит нам, вечность подождет.

Вам нечего бояться козней тех людей, что принадлежат к лживому и суетному миру. Им недоступна прекрасная птица, парящая в небесах. Как ее имя? Истина? Любовь? Вечность? Да, вечность. Где же суетящемуся миру угнаться за вечностью, ему бы себя не потерять!

Я не влюблен. Я заворожен, заворожен этим местом и этой женщиной, уже не очень молодой, но именно поэтому бесконечно прекрасной.

Под тонкою луной, в стране далекой,

древней,

так говорил поэт смеющейся царевне:

Напев сквозных цикад умрет в листве

олив,

погаснут светляки на гиацинтах

смятых,

но сладостный разрез твоих

продолговатых

атласно–темных глаз, их ласка, и

отлив

чуть сизый на белке, и блеск на нижней

веке,

и складки нежные над верхнею, –

навеки

останутся в моих сияющих стихах,

и людям будет мил твой длинный взор

счастливый,

пока есть на земле цикады и оливы

и влажный гиацинт в алмазных

светляках.

Так говорил поэт смеющейся царевне

под тонкою луной, в стране далекой,

древней...