Я одновременно испытывал и одиночество, и удовлетворённость.
Такое сочетания надо полагать за счастье.
Я одновременно испытывал и одиночество, и удовлетворённость.
Такое сочетания надо полагать за счастье.
Лэнс, бывало, говорил, что его отец из тех, кто покажет кусок мяса умирающей от голода собаке, а затем съест его сам.
Юмор — почти всегда замаскированная злость, подумал я, но в маленьких городах к маскировке относятся спустя рукава.
Существовал ли на свете хоть один ребенок-инвалид, который не хотел бы взлететь, пусть ли однажды?
Если ваша жизнь будет достаточно долгой, и ваша думающая машинка в голове не зависнет, наступит время, когда вы будете жить исключительно ради воспоминаний о последнем счастливом событии. Это не пессимизм, это логика. Я надеюсь, что под моим списком счастливых событий черта еще не подведена (если бы я придерживался иного мнения, жить не имело бы смысла).
Что, если смерть ведет нас к безумию? Пусть нам удается выжить, но она ведет нас к безумию? Что тогда?