Маргарет Мадзантини. Утреннее море

Пустыня — как прекрасная женщина: никогда не показывает себя толком, появляется и тут же исчезает. Лицо ее меняет форму и цвет: оно то каменистое, то белое от соли. Это невидимый горизонт, который пляшет и движется, подобно барханам.

0.00

Другие цитаты по теме

Великая вещь свобода! Она похожа на солнце, на огромное звездное небо; она похожа на теплый ровный ветер или на быстро бегущую звонкую воду.

Не нужно никого бояться, не нужно делать того, что не хочется делать!

Можно встать когда хочешь, и идти, куда захочешь!

Можно остановиться и долго провожать глазами пролетающий над рекой караван гусей, можно подняться на холм, открытый всем ветрам; там слышны все запахи выбери для себя любой из них, иди туда, куда он зовет тебя!

Можно забраться в чащу, где так много сухих деревьев, дуплистых и изъеденных червем, и, наслаждаясь своей могучей свободной силой, валить эти деревья — сухие, мертвые, они будут падать с таким жалким треском!

Я доверял океану и чувствовал, как океан любит меня. Нас прочно связывали какие-то тайные нити-струны, я ощущал, как они натягивались всякий раз, когда я удалялся от него. Сейчас океан был рядом, и я был счастлив. Стоя у борта, я как будто слышал его зов из глубины и готов был пойти на этот зов не задумываясь. Акулы и другие морские хищники пугали меня не больше, чем медведи и волки в лесу. Не мог же я не плавать в океане только потому, что там водятся акулы, и не ходить в лес из-за страха встретиться с медведем. Кроме того, акулы представлялись мне как бы малыми частицами одного общего сознания Океана, не способными на враждебные действия без его воли.

Во веки веков не отнимут свободы

У горных вершин и стремительных рек,

Свободны Арагвы и Терека воды,

Свободен Дарьял и могучий Казбек.

И облако в небе не знает границы,

В горах о свободе не грезят орлы,

Туман без приказа в ущельях клубится,

И молния бьёт без приказа из мглы.

Время — это замочная скважина. Да, наверное, так и есть. Иногда мы нагибаемся и заглядываем в эту скважину. И ветер, который мы чувствуем у себя на лице — ветер, дующий сквозь замочную скважину, — это дыхание живой вселенной.

Спасти своего убийцу — может, это и есть любовь к ближнему. Но здесь никто не святой.

Влюбленное сердце

Свирепствует,

Словно лев разъяренный,

Но нежности райская птица

Здесь же, рядом.

В мае природа грозит нам пальцем, чтобы напомнить, что мы не боги какие-нибудь, а всего лишь чрезмерно самонадеянные члены ее большой семьи. Она дает нам понять, что мы — братья осла и карася, обреченного сковородке, прямые потомки шимпанзе и всего лишь троюродные братья воркующих голубей, крякающих уток и служанок и полисменов в парке.

Было обычное октябрьское утро: по голубому небу бежали пушистые облачка, пахло прелой хвоей, сырой землей и утренней свежестью.

В парке, в старом каменном фонтане, на прозрачной холодной воде плавали желтые кораблики листьев. На земле сквозь разноцветный ковер пробивалась еще зеленая трава. С каждым моим вздохом желтый лист отрывался от ветки и, медленно кружась, опускался на землю. На старых стволах деревьев золотился дымчатый солнечный свет, но в глубоких складках коры оставалась тень. Было тихо, только слышно робкое пение птиц.

Иногда маленькие птички садились на каменные дорожки сквера. Я стояла и боялась дышать, боялась спугнуть листья, солнечные лучики сквозь крону, спугнуть эту тишину.

Небо, деревья, воздух — все было пронизано неярким светом, все было таким пленяющим и умиротворенным, что мне захотелось стать этой тихой осенью. В ней были капли грусти, но в ее мирном увядании было свое торжество. Торжество последней красоты засыпающей природы.

Достаточно одной метафоры, чтобы расстояние до цели стало намного короче.

Книги — это бумажные тигры с картонными зубами, это усталые хищники, которые вот-вот попадут на обед другим зверям.