Если проблема не решается — ложись спать.
— Я все еще рада, что выстрелила в тебя.
— Ага, я тоже.
— Надо было целиться в голову.
— Точно.
Если проблема не решается — ложись спать.
— Я все еще рада, что выстрелила в тебя.
— Ага, я тоже.
— Надо было целиться в голову.
— Точно.
— Что это?
— Это новая игрушка, над которой мы с директором работали.
— Она убивает, оглушает или дезориентирует?
— Она делает перчатки.
Беда не в том, что нам снится слишком необычайный сон: а в том, что мы его не можем сделать достаточно невероятным.
– Мне нравится думать о первом законе термодинамики. Что энергия не возникает из ничего и никуда не исчезает. Это значит, что каждая энергия внутри нас, каждая крупица будет жить как часть чего-то другого. Может быть, будет жить как рыбёшка, микроб... может быть, сгорит в сверхновой через десять миллиардов лет. И каждая частица нас была раньше часть чего-то другого: луны, грозовой тучи, мамонта.
– Мартышки.
– Мартышки. Тысячи и тысячи других прекрасных вещей, которые когда-то также боялись умереть как и мы. Мы дали им новую жизнь. Хорошую, я надеюсь. Примечательно, что мы оказались здесь, Фитц. Там, где началась вся жизнь на нашей планете. Прямо за этим стеклом.
— Мы попробуем изменить то, что я видела.
— Не выйдет. Если ты видела будущее, это и есть будущее.
— Я в это не верю.
— Мы сможем спасти его, успеем раньше времени...
— Народ, нет никакого времени! Она заглянула в четвертое измерение. Время — это иллюзия. Так мы воспринимаем четвертое измерение. Как вам... как бы это объяснить? [Берет стопку листов бумаги] Подойдет. Итак, мы трехмерные, верно? Но представьте, что мы живем в двумерной реальности. Плоской, как этот листок бумаги. Мы не смогли бы представить, что такое три измерения или что такое куб или все, что не является двумерным. [Чертит диагональную линию сбоку стопки] Так вот, мы, плоские бумажные человечки, воспринимали бы этот трехмерный куб как множество отдельных двумерных моментов. [Быстро перелистывает стопку] Проходит время, и точка на линии движется сквозь пространство и время...
— Но на самом деле, куб и линия неподвижны.
— Да, они просто есть. Нет будущего, нет прошлого. Все это просто... просто есть, и ничего тебе с этим не поделать.
— Ты выносишь мне мозг.
— Есть много способов выразить грусть и боль. Можно писать песни, рисовать...
— Или разбивать головы. Этот способ мне нравится больше всего.
— Чего ты бесишься? Ты серьезно злишься на меня?
— Я злюсь на себя за то, что втянула тебя в это. Это несправедливо. И я злюсь, что ты так рвешься помочь.
— А я должен был что?.. Чего ты ждала?
— Я не знаю! Что ты разозлишься! Я не знаю, как выйти из этой ситуации, не причинив боль кому-то, кто мне дорог.
— Думаешь, я не злюсь?! Меня тошнит от этого, я в бешенстве, но не на тебя. Мы прокляты! Чертов космос хочет нас разлучить!
— Космос ничего не хочет.
— Ага, готов поспорить. Мы столько лет работали бок о бок и с нами ничего не происходило, а когда произошло, у нас не хватило смелости поговорить об этом.
— Ты коснулся этого только на дне моря перед лицом смерти!
— Ты подождала, пока я отправлюсь на войну на авианосце, а затем улетела на какую-то далекую планету! С ним! С высококлассным астронавтом-героем.
— Я бы сделала что угодно...
— Ты любишь его?
— Не знаю. Наверное... да.
— Да. Да, конечно. Конечно, любишь. Он сильный, умный. И вы давали друг другу надежду на краю бездны...
— Не надо, Фитц...
— Думаешь, я не пытался найти на него компромат? Пытался. И ничего. Я не могу его ненавидеть, он великолепен. А как бы иначе ты в него влюбилась? Он все делал правильно...
— Ты нырнул сквозь дыру во Вселенной, чтобы добраться меня!
— Фитц, выслушай меня. Мы с тобой... мы знаем друг друга. Мы друзья. Я могу объяснить тебе все.
— Любопытно. Кое-кто сегодня уже пытался. Ты, должно быть, слышала его крики и усвоила урок. Фух. Итак, я перепроверил твои тесты, и угадай, кто оказался в списке потенциальных Нелюдей. Давай. Угадай. Не хочешь? Ну и ладно. У нас есть куча способов тебя разговорить.
— Нет, Фитц. Ты же не хочешь этого делать...
— Как раз хочу.
— Нет, нет...
— Видимо, ты меня совсем не знаешь.
— Я знаю, что ты не плохой человек, Фитц, но этот... механизм использовали для дурных вещей. Ты должен думать о последствиях того, что изобретаешь.
— Электричество применяют для казни преступников. Получается, мы не должны использовать его в больницах?
— Это не одно и то же, сам знаешь.
— Всегда есть риски, связанные с наукой. Это не означит, что необходимо прекратить ею заниматься.