Любопытство чревато опасностями.
Но, как говорится, любопытство не порок — это болезнь.
Любопытство чревато опасностями.
— Мы и вправду схожи. И наступит момент, когда ты докажешь это, сделав доброе дело.
— Люблю эти моменты. Особенно люблю их упускать.
— Да, тебе выпадет шанс совершить смелый поступок. Тогда ты кое-что поймешь. То, что ты добряк.
— Факты это отрицают.
— Я в тебя верю. Знаешь, почему?
— Ну что ж, скажи.
— Любопытство. Тебя так и потянет. Вызвать восхищение и получить вознаграждение. Не сможешь удержаться. Захочется узнать.
— Если вас будут увлекать соблазны, мисс Эйр, вспомните о вашей совести. Муки совести способны отравить жизнь.
— Говорят, сэр, раскаяние исцеляет.
— От них раскаяние не исцеляет. Исцелить может только второе рождение. А уж если мне навсегда отказано в счастье, я имею право искать в жизни хоть каких-нибудь радостей, и я не упущу ни одной из них, чего бы мне это ни стоило.
— Тогда вы будете падать все ниже, сэр.
— Возможно. Но отчего же, если эти радости чисты и сладостны? И я получу их такими же чистыми и сладостными, как дикий мед, который пчелы собирают с вереска?
— Пчелы жалят, а дикий мед горек, сэр.
Есть же такие люди — все им надо знать: как устроен мир, как то, как се да как это...
Моя весна прошла, но она оставила мне этот французский цветочек, от которого в иные минуты мне очень хотелось бы отделаться. Перестав ценить тот стебель, на котором он расцвел, убедившись, что это такая порода, которая признает только золотое удобрение, я испытываю лишь весьма относительную привязанность к этому цветку, особенно когда он кажется таким искусственным, как сейчас. Я сохраняю его у себя и выращиваю скорее во имя католического принципа, гласящего, что одно доброе дело может искупить множество грехов — больших и малых.
Со мной тоже такое бывает. Смотрю на карту — и вдруг возникает дикое желание отправиться неведомо куда. Как можно дальше от удобств и благ цивилизации. И своими глазами увидеть, какие там пейзажи и что в тех краях вообще происходит. До лихорадки, до дрожи. Но откуда в тебе это желание появилось, никому объяснить не можешь. Любопытство в чистом виде. Ничем не объяснимое вдохновение.
Как только становишься старше пяти лет, начинаешь поступать именно таким образом — сгораешь от любопытства при любой недосказанности.