Чем больше пытаешься скрыть что-нибудь от прессы, тем пуще они интересуются.
Любовь — не слабость. Она придает силы.
Чем больше пытаешься скрыть что-нибудь от прессы, тем пуще они интересуются.
Да вы, никак, стали читать газеты! Я просто поражен. Никогда не делайте этого больше. Крайне вредное занятие для женского ума.
Меня не волнует шум в прессе. Как не интересовали насмешки одноклассников. Это никак не влияет на нашу жизнь.
— «Нью-Йорк Таймс», «Вашингтон Пост»... Как мне с ними соревноваться?
— Нужен творческий подход. Когда ты маленькая рыбка — ты видишь то, что упускают крупные рыбы, ведь они слишком заняты заигрыванием друг с другом.
Я был искренне удивлен, ибо знал, что Англия гордится своей самой независимой прессой, которая не боится критиковать даже премьера...
— Независимость, мой друг, — это товар. А товар продается и покупается.
Как и зачем люди читают газеты — неведомо, а вот прятаться за ними действительно удобно. Думаю, для того и был изобретен газетный формат, чтобы всякий человек мог скрыть лицо в общественном месте.
Значение имеет лишь то, что мы сделали для своего народа. И чем усерднее они [западная пресса] будут кудахтать над моими родинками и бородавками (таковых у меня действительно много, но я никогда не пытался избавиться от них, чтобы приукрасить свой внешний вид), тем больше они опозорят самих себя. Это произойдет потому, что в нашем мире с огромной скоростью перемещаются не только большие массы людей, но и информация. И люди все чаще полагаются не на то, что могут прочесть в газете или увидеть по телевизору, а на то, чему либо сами стали свидетелями, либо их доверенные, друзья.
До тех пор пока во мне заинтересованы инвесторы — а они для меня гораздо важнее, чем западная пресса, — они будут ориентироваться на то, что им скажут банкиры и послы, живущие в этой стране: стоит ли она того, чтобы в ее технологии вкладывать миллионы и даже миллиарды долларов.