– Слыхали! – сказал Скрудж. – Повеселиться на святках! А ты-то по какому праву хочешь веселиться? Какие у тебя основания для веселья? Или тебе кажется, что ты еще недостаточно беден?
– В таком случае, – весело отозвался племянник, – по какому праву вы так мрачно настроены, дядюшка? Какие у вас основания быть угрюмым? Или вам кажется, что вы еще недостаточно богаты?
Иронично. Я видел столько детей, рожденных в нищете и убожестве, но моя собственная дочь, которая родилась в роскоши и окружена заботой и вниманием достойными самой принцессы, оказалась больна.
— Вы небось завтра вовсе не намерены являться на работу.
— Если только это вполне удобно, сэр.
— Это совсем неудобно и недобросовестно. Но если я удержу с вас за это полкроны, вы ведь будете считать себя обиженным, не так ли?
— Однако, вам не приходит в голову, что я смогу считать себя обиженным, когда плачу вам жалование даром.
— Довольно слабое оправдание, для того, чтобы каждый год, двадцать пятое декабря, запускать руку в мой карман.
Когда, как я, видишь сотни детей, приходящих в этот мир среди бедности, нищеты и лишений, принимаемых какой-то неумелой повитухой, неспособной помочь матери, перекусывающей зубами пуповину, когда та даёт ребенку каплю джина, чтобы не пищал, и все эти дети, или почти все, с самого начала, с первых месяцев жизни, что бы ни случилось позже, совершенны во всех отношениях, то очень странно наблюдать парадокс ребенка из богатой семьи, которого принимал собственный отец, ребенка, окруженного заботой и вниманием, как принцесса, а он оказывается ущербным, больным настолько, что излечить его выше человеческих сил.
— Разве нет им помощи, нет пристанища? — воскликнул Скрудж.
— Разве нет у нас тюрем? — спросил Дух, повторяя собственные слова Скруджа. — Разве нет у нас работных домов?
Money, money, money must be funny
In the rich man's world
Money, money, money always sunny in the rich man's world
Aha-ahaaa all the things I could do
If I had a little money, it's a rich man's world
— Сейчас у нас есть проблема поважнее — выяснять, не тратит ли мама наше время.
— Раз она уверена, что ее клиент нашел еще фрагмент меча, то и я тоже.
— О, какой преданный сын! Но мама не так хорошо адаптировалась, возможно, этот хрен ее обманывает. Я должен удостовериться.
— Все с ней нормально.
— Это же не деньги?..
— Конечно, нет. Она бы не принесла их на встречу.
— Конечно, нет, это было бы абсурдно.
— Она их ему показывает, она же не вручит их до того, как он отдаст ей... фрагмент... Замечательно!
Еще одна проблема, это наша любимая — коррупция. Политики даже любят называть ее болезнью. Тут я не совсем согласен, просто те, кто, собственно, болен, они чувствуют себя лучше, чем здоровые. Уж сколько мы с этой коррупцией не боремся, сколько не искореняем, она все крепче и крепче. Меня повеселило то, что наше руководство уговорило Европу выделить нам на борьбу с коррупцией деньги. Деньги на борьбу с коррупцией! Это вот, как если бы муж сказал жене: «Дорогая, я бросаю пить, но для этого мне нужна бутылка водки». И она верит, говорит: «Конечно, на. Но смотри, если выпьешь — больше не дам». А ему щас больше и не надо. Ему нормально. Ну в смысле, нам. Ну, в смысле, даже им. Тем, кто заболел.
— Что за херня? Дай сюда эту сраную камеру.
— Эй, эй! Полегче, ковбой. Я знаю свои права. И я знаю, что ты сюда ходил сосать член, так что всё в порядке.
— Что за чушь ты несёшь?
— Это не чушь! Я видел тебя в «Блюзе для квотербека», приятель. И, знаешь, некоторые старые записи выдают тебя, хотя ты и пытался это скрыть. Вот так.
— Что? Встретив в Вайнвуде чёрного парня, ты сразу решил, что это Жесткач Джексон? Сучара ты долбаная.
— Ой, чёрт, чувак... Эй, прости, кореш. Я сегодня без контактных линз, знаешь? Знаешь, я люблю чёрных. Да, и типа... я люблю гангстеров! И гангста-рэп тоже. «Йо! Нигга!»
— И какая разница, голубой он или нет? Он не женат. Это его личное дело. Оставь этих засранцев в покое.
— Слушай, я лишь хочу сказать, что не выношу лицемерия. Особенно лицемерия звёзд. Взять того же Жесткача: заявляет, что он убийца и гонит прочие понты. И что выяснилось? Он любит свою мамочку и песни из мюзиклов. Слушай, чему такой лицемер может научить наших детей? Понимаешь, о чём я? Этот парень — мошенник.
— А тебе-то что за дело, чувак?
— Ну... понимаешь... Они что, богами себя возомнили? Да пошли они на хер! На хер! На хер! На хер, На! Хер! В жопу их. Они ни хрена не суперлюди. Они ничуть не лучше меня. Ни капли не лучше м... Дерьмо... вот дерьмо, Матерь божья, это же Миранда. Миранда, я люблю тебя! Миранда! Поверить не могу... не могу поверить... Это же сама Миранда-мать-её-Кован!
— Слушай, чувак, хватит. Я тебе тут не помощник. Да ладно, она же суперзвезда! Нет-нет, ты что? Мы заработаем здесь большие бабки, мужик. Один снимок её небритых ног или потрёпанного лобка — и мы богаты, чувак. Богаты, бро. Скорее! Живее, чувак! Идём!
— Ой, за что мне это?
— Вперёд! Ты ведёшь, я снимаю.
Cлайд с цитатой