Люди говорят, что Бога нет. Но разве они смогут так говорить, если я покажу им Дьявола?
Тут искушает бездна, и она так сильна, что ад надеется совратить здесь рай и дьявол возносит сюда бога.
Люди говорят, что Бога нет. Но разве они смогут так говорить, если я покажу им Дьявола?
Тут искушает бездна, и она так сильна, что ад надеется совратить здесь рай и дьявол возносит сюда бога.
— Ты — какая-то пародия на всё божественное.
— Спасибо! Спасибо, но я в последнее время много думаю. По-твоему, я стал Дьяволом по своей злой природе или потому что так решил папочка?
Что у тебя есть, то тебе дал Господь, даже если послал через дьявола; будет Его воля, Он и заберет, без твоей помощи.
Нет конца дьявольским фокусам, когда человеческие существа считают, что могут состязаться с Богом и сами создавать себя.
... И тогда я понял, что слезы не могут вернуть мертвых к жизни. Есть еще одна вещь, которую следует знать про слезы — они не могут заставить того, кто тебя больше не любит, полюбить тебя снова. Молитвы похожи на слезы. Я все думаю, сколько слез и молитв люди тратят на Бога, пытаясь сделать так, чтобы то, что случилось не повторялось. Но по-моему Дьявол предпочтительней Господа. Я понимаю, зачем люди хотят, чтобы он был рядом: хорошо, когда есть кто-то, на кого можно свалить вину за плохие поступки, которые ты совершил.
Есть одна легенда...
У кого есть вера в Бога, тому принадлежит Царствие Небесное.
У кого есть вера в дьявола, тот правит миром.
— Если Дьявол существует, почему ваш Бог бездействует?
— Он не «мой» Бог. Он наш Бог. И он не говорил, что спасет нас. Он говорил, что мы должны спасти себя сами.
— Спасти себя? Как? Запретить к себе приближаться?
— Мы должны обрести веру. Если Вы читали Библию, там про это написано.
— Если придется выбирать между верой и моим пистолетом, я выберу пистолет.