— Прости, парень. Я не хочу этого делать.
— Так не делай.
— Прости, парень. Я не хочу этого делать.
— Так не делай.
Мы думали, что у нас есть свобода воли, но всё это время были крысами в лабиринте. Да, у нас был выбор — свернуть налево или направо, но мы всё равно были крысами в грёбаном лабиринте.
То, что ты можешь делать всё, что хочешь, не значит, что нужно делать всё, что хочешь.
Иногда ты должен делать то, что лучше для тебя, даже если это причинит боль тем, кого ты любишь.
— Ты что, согласна умереть?
— Нет, конечно нет. Просто мне кажется: чему быть, того не миновать. От меня здесь ничего не зависит. Это просто судьба.
— Гм. Это чушь. У тебя всегда есть выбор. Ты можешь махнуть на всё рукой и умереть, или бороться, несмотря ни на что.
— Одно я понял. Нельзя сдаваться, как бы ни было тяжело.
— Блин, вы шикарный!
— Скажи это моим бывшим.
— Что я наделала?
— Ну... ты не убила меня, хотя могла. Я бы назвал это прогрессом.
— Я бы назвал это чудом.
— Я совершил столько ошибок, что и не сосчитать. Одно это меня и днем и ночью поедом ест.
— И как же ты справляешься?
— Виски. Отрицание. Стараюсь поступать правильно, чего бы это ни стоило.
— Короче, выхватил я арбалет и всадил серебряную стрелу прямо в сердце этой мерзкой образине. Сэмми ждал нас в машине, а мы с папой отволокли эту тварь в лес и хорошенько прожарили. Я сидел, смотрел на огонь и думал: «Мне шестнадцать. Ребята в моем возрасте озабочены прыщами, да свиданиями. А я видел такое, о чём они никогда не узнают. Что им даже не снилось». И вот именно тогда я как бы...
— Избрал свой жизненный путь?
— Ага.