Шафран, белый и зеленый – это мой жизненный цикл.
Великие дела, истинная Родина – вот, что меня воспитало!
Я родился патриотом, я проживу патриотом, я буду жить патриотом, патриотом я и умру.
Шафран, белый и зеленый – это мой жизненный цикл.
Шафран, белый и зеленый – это мой жизненный цикл.
Великие дела, истинная Родина – вот, что меня воспитало!
Я родился патриотом, я проживу патриотом, я буду жить патриотом, патриотом я и умру.
Шафран, белый и зеленый – это мой жизненный цикл.
Возьмите горсть земли, почувствуйте ее в руках. Мы все сделаны из земли, это наша мать, это мы сами. Если обычный гражданский человек и солдат одинаково любят свою землю, между ними нет разницы. И любовь к Родине вовсе не означает, что мы должны умирать на поле боля, но чтобы сделать что-то ради своей страны — нужно бороться! И не каждому дается такой шанс. Сейчас я делаю то, что могу для своей страны, чтобы служить ей не нужны медали и погоны.
Но что же такое это высокое чувство, которое, по мнению правящих классов, должно быть воспитываемо в народах?
Чувство это есть, в самом точном определении своем, не что иное, как предпочтение своего государства или народа всякому другому государству и народу, чувство, вполне выражаемое немецкой патриотической песней: «Deutchland, Deutchland uber alles» [«Германия, Германия выше всех»], в которую стоит только вместо Deutchland вставить Russland, Frankreich, Italien или N.N., т. е. какое-либо другое государство, и будет самая ясная формула высокого чувства патриотизма. Очень может быть, что чувство это очень желательно и полезно для правительств и для цельности государства, но нельзя не видеть, что чувство это вовсе не высокое, а, напротив, очень глупое и очень безнравственное; глупое потому, что если каждое государство будет считать себя лучше всех других, то очевидно, что все они будут не правы, и безнравственно потому, что оно неизбежно влечет всякого человека, испытывающего его, к тому, чтобы приобрести выгоды для своего государства и народа в ущерб другим государствам и народам, — влечение прямо противоположное основному, признаваемому всеми нравственному закону: не делать другому и другим, чего бы мы не хотели, чтоб нам делали.
Можно презирать систему Гитлера и всё же восхищаться его патриотическим достижением. Если наша страна будет побеждена, то я надеюсь, что у нас тоже найдётся столь достойный восхищения вождь, который вновь вселит в нас мужество и вернёт нам наше место среди других наций.
Но знаете, -
Куда бы не вел меня компас мечтаний и памяти,
Какой красотой бы не были вылиты их паперти,
Не будет дороже церквей, и вы все понимаете,
В которых оставил устав, вместо тысячи стран.
То Родина, -
Где зелень полей разбавляет кустами смородину,
Где волк на дороге прощает и тихо уходит,
Где молятся белые люди и солнце восходит,
И мель на реке заменяет любой океан.
Да уж, есть такое свойство у автомата Калашникова: возьмешь в руки — и слово «патриотизм» становится не просто словом, а очень даже весомым понятием, на все три с половиной кило, что приятно оттягивают руки, привычные к хорошему оружию.