— Будь у тебя тогда машина вроде этой — я б тебя не сшиб.
— Господи, да признай ты наконец, не ты меня, а я тебя.
— Не поумнели мы за эти годы. Значит, не в конец постарели.
— О, произведение искусства.
— Услышь Гитлер такое, он бы его сжег. Он ненавидит все прекрасное — Брак, Пикассо, Шагал, Ренуар. Все, что для меня дорого — для него ничто. Это мясник возомнивший себя римским императором.
Они повсюду. И все у них под колпаком, вся интеллигенция. А когда правящая партия берет под контроль интеллект нации — это катастрофа.
— За него не беспокойся, ему в сто раз лучше в лесу, со своими.
— Но ему их там не найти, он заблудится.
— Возможно, заблудится, не найдет своих, хлебнет поначалу горя. Потому что свобода, особенно в молодые годы, — непростая штука. Правда в клетке тоже не сладко, а может в лесу-то он и уцелеет. А вот если б взяли нас, взяли б и его, и тогда...
— Почему? Он ведь не еврей, наш Бетховен.
— Симон, как ты думаешь, что я за человек? Какой я по характеру, как тебе кажется?
— Ты любишь приключения.
— Это в каком же смысле?
— Как Д’Артаньян или Зорро.
— Если считать, что любитель приключений это тот, кто вляпывается во всякие истории, тогда ты прав. Потому что я вечно, надо, не надо, влезаю в чужие дела и расплачиваюсь.
Пилоты держатся в стороне от грозовых облаков и молний, как вы держитесь в стороне от промоутеров с рекламными флаерами. Но если всё-таки они столкнутся, с молнией, с облаками то ничего не произойдет. Как впрочем и с промоутерами, если столкнуться.
Самолет — это вовсе не оружие войны и не орудие для коммерции. Самолет — это прекрасная мечта, а конструктор — тот, кто эту мечту воплощает.
Cлайд с цитатой