— Но если мы закопаем Джонни в пустыне и потом заткнем эту сучку Эшли, то им необязательно будет об этом знать.
— Думаешь, круто оскорблять женщин?
— Что? Оскорблять? Я и не думал ее оскорблять. Я просто предложил ее убить.
— Но если мы закопаем Джонни в пустыне и потом заткнем эту сучку Эшли, то им необязательно будет об этом знать.
— Думаешь, круто оскорблять женщин?
— Что? Оскорблять? Я и не думал ее оскорблять. Я просто предложил ее убить.
Да по сравнению с тобой, я — самый нормальный ублюдок из всех, кого только знаю.
Ты сказал мне об этом по телефону? Мать твою, Рон! Ты что, охренел?!
Не гарантирую, что с тобой всё будет в порядке. Может, мне придётся порубить тебя на мелкие кусочки, а потом спустить их в унитаз... Но я искренне надеюсь, что до этого не дойдёт.
— Эй, Тревор. Мы всё ещё будем варить партию?
— Ещё бы, мать твою!
— Ладно.
Если я люблю жизнь и наслаждаюсь ею, а ты страдаешь глобальным комплексом вины, это не делает тебя более человечным, чем я.
Менее рассудительный человек решил бы, что его похитили инопланетяне.
Я терпеть не могу канадцев. У мексиканцев хотя бы хватает вежливости.
Мать твою, да я настолько нормален, что могу открыть грёбаную психиатрическую клинику.
— Эй, слово на букву «Н», да? Здорово, кореш! Что? Эй, какого хрена? Разве так себя ведут, когда друг совершает ошибку?
— Нет, чувак.
— Серьёзно? Тебя забавляет, что мне больно, да?
— Нет.
— Чего? Да пошёл ты! Ещё раз вздумаешь надо мной смеяться — я тебя на хрен урою!
— Извини.
— ... Ладно. Извинения приняты. Обнимемся в знак примирения? Ха! Я тебя подловил.
— Ты, типа, весельчак, да?
Сарказм — чума XXI века.