Вот люди. Ни за что ни про что сожрать готовы. Им бы дубины в руки и в Африку крокодилов глушить. Может, тогда бы злость чуток вышла.
Я бы Вас и без штанов уважал, потому что люблю интеллигентных людей.
Вот люди. Ни за что ни про что сожрать готовы. Им бы дубины в руки и в Африку крокодилов глушить. Может, тогда бы злость чуток вышла.
Конечно, общество равных — это утопия. Но общество бесправных — это страшно. Я не знаю верного пути, разум не в силах подсказать. Но у меня есть ещё один советчик — совесть. Я возьму правосудие в свои руки, и поступлю так, как велит мне душа.
— Сколько народу в замке? — уточнил я у Оксаны, что с пугливой надеждой переводила взгляд с одного бойца на другого, ещё не веря, что вот вся эта орда мужиков и воинственных леди, сорвется с мест и побежит решать её проблемы, наказывая мучителей и спасая друзей. Так и будет родная, ты верь. По Правде это, да и «русские на войне своих не бросают».
Отсутствие мозгов не может служить препятствием для занятия любой государственной должности. Во-первых, это не записано ни в одном законе. Во-вторых, наша повседневная жизнь дает яркий пример отсутствия этого органа у многих государственных мужей.
Да и вообще у нас, в русском обществе, самые лучшие манеры у тех, которые биты бывали.
В стране, страдающей перепотреблением водки, всеобщие десятидневные праздники становятся страшнее любого массового теракта.
Локки наблюдал за «веревочными танцорами», странным образом ощущая сродство с ними. В это утро он, как и ярмарочные артисты, тоже разыгрывал сложнейший спектакль, где каждый миг мог случиться провал.
... Я действительно была зла на общество, пока не поняла, что я сама его часть. Для меня употребление наркотиков делало меня настолько же мерзкой, каковым я и считала это само общество.... Казалось, весь мир интересуется лишь деньгами и хорошо сексом. А я хочу найти вещи получше, такие как счастье, любовь, забота... Вы должны стараться дисциплинировать себя, потому что после определенного возраста никто не будет делать это за Вас.
Гостиница «Интурист». На крыльце группа французов, с любопытством наблюдающая пробегание странной толпы: интереснейшее явление, этот русский народ, вроде бы белые, но абсолютно не европейцы.
Здесь судили обо всем — о делах и о людях. Насмехались над веком, что освобождало от труда понимать его.
Мы часто сталкиваемся с непониманием окружающих. Но не стоит думать, что эти люди против нас, скорее всего они просто за себя.