Где с белым цветом алый слит,
Там спрятан грех под маску:
Ведь щеки женщин страх белит,
А стыд бросает в краску.
И где тут стыд, и где тут страх -
Уразумей, поди ты;
Ведь от рожденья на щеках
У них два цвета слиты.
Когда он нас меняет на других,
Что движет им? Погоня за запретным?
По-видимому. Жажда перемен?
Да, это тоже. Или слабоволье?
Конечно, да. А разве нет у нас
Потребности в запретном или новом?
И разве волей мы сильнее их?
Вот пусть и не корят нас нашим злом.
В своих грехах мы с них пример берём.
Девственность — это престарелая щеголиха, разряженная в пух и прах, в причёске, каких уже давно не носят: она вертится при дворе, да не ко двору пришлась. Девственность вышла из моды так же, как вышли из моды броши и зубочистки. С возрастом улучшается только вино, но не девичьи щечки.
Пирует ум, когда худеет тело,
А тот, кто чрево жадно насыщает,
Тучнея плотью, разумом нищает.
No legacy is so rich as honesty.
Честь девушки в её добром имени, и целомудрие дороже всяких богатств.
(Честь девушки — все её богатство, оно дороже всякого наследства;
Честь девушки — в ее репутации, а невинность дороже всякого наследства.)
Подобно тому, как влюблённость делает любимую женщину ещё красивей, страх перед вселяющей опасение женщиной непомерно увеличивает каждый её изъян.
Cлайд с цитатой