Ты обещала притворяться, что любишь меня, покуда я не умру, а вместо этого притворяешься, что я умер.
— Ты бы их простил? — спросил я.
— Да, — сказал Дедушка. — Да. Я бы попытался.
— Ты так говоришь только потому, что даже вообразить не можешь, каково это испытать, — сказала Августина.
— Я могу.
— Эта не из тех вещей, которые можно вообразить. Она случается. После этого нет места воображению.
— ... С такой короткой стрижкой ты похожа на мальчика. Разве тебе не хочется им нравиться?
— Мне бы хотелось нравиться только тем мальчикам, которым я нравилась и до стрижки.
Она была гением печали, она отдавалась ей целиком, разделяя её на бесчисленные подвиды, упиваясь её едва уловимыми оттенками. Она была призмой, преломлявшей печаль на бесконечное множество составляющих.
Единственное, что еще больнее, чем быть активным забывателем, это быть пассивным помнителем.
И если мы действительно устремлены к светлому будущему, не надлежит ли нам сначала заглянуть в свое прошлое и примирить себя с ним?
Cлайд с цитатой