Я больше не верю в наши чувства. Тебя никогда не было дома, и, если уж быть одной, то в полном объёме.
Мы не виделись на занятиях, она не отвечала на мои звонки. Каждый раз, возвращаясь в общежитие, я проверял, нет ли каких-нибудь сообщений. Но никто не звонил.
Он пытается понять, достаточно ли в нем силы, чтобы меня отпустить. Я пытаюсь понять, достаточно ли силы во мне, чтобы попрощаться с ним.
Мои родители расстались, когда мне было 12-13 лет, и мама умерла, когда мне было 16. Всё, что тогда существовало для меня — это музыка. Я хотел всё держать под контролем, словно от страха перед одиночеством. Я боюсь доверять людям, потому что не знаю, как это делается. Не понимаю, как это...
— Я бы хотел знать: на кого можно рассчитывать?
— Сама не знаю. Возможно, важно лишь наше будущее. Что-то в нём должно произойти.
С самого раннего детства ее приводило в ужас, что никто не знает про твои чувства, и непонятно — никто не может про них знать или никому просто нет дела.
— Не могу. Всё кончено. Я сдаюсь.
— Ты никогда не сдаешься.
— Если бы было суждено, мы были бы вместе. Я вспоминал, как мы в первый раз пошли в тот греческий ресторан на углу, там висел большой плакат «Теперь мы варим суп», и я начал тараторить про все те препятствия, которые пришлось преодолеть владельцу, чтобы воплотить мечту готовить суп. А потом, когда я замолчал, несколько секунд она ничего не говорила, а потом, словно бы выдохнула это, словно самой себе «я тебя люблю». Стало тихо. Она это сказала, а я молчал, хотел слушать снова и снова. Тогда она смогла влюбиться за две недели.... Она меня не любит.
Просто мне грустно. Очень грустно. И перед тобой неудобно. Я лишь требую от тебя и ничего не даю взамен. Говорю что в голову взбредет, вызываю, таскаю за собой. Но ты — единственный, с кем я могу себе такое позволить.
В этот момент я хотел быть один. Я ещё ни на что не решился, ни к чему не пришёл… Глядя в темнеющее небо, в звёзды, которые были только прозрачной тенью земных звёзд, я стоял без движения, а в пустоте, пришедшей на смену бешеной гонке мыслей, росла без слов мёртвая, равнодушная уверенность, что там, в недостижимых для меня глубинах сознания, там я уже выбрал и, притворяясь, что ничего не случилось, не имел даже силы, чтобы презирать себя.
Cлайд с цитатой