— От чего ты бежишь?
— ...
— Это первое, что меня спросили, когда я решил уйти в море.
— От чего ты бежишь?
— ...
— Это первое, что меня спросили, когда я решил уйти в море.
Мне бы за море, в тёплые края... Рад бы, как говорится, в рай, да вот грехи не позволяют.
И каждый день солнце вспыхивает на закате,
И каждый день срывается с неба в море.
И каждый раз, подумав: хватит,
Не забудь о рассвете, что будет вскоре.
В наше море только в кроссовках заходить. Такое дело: колючие наросты устричных раковин больно впиваются в пятки, и нет никакой возможности терпеть эту рефлексотерапию, разве что просто не обращать на нее внимания, как это делает овчаровская детвора, или — тоже вариант — разрешить ей быть, как это делал один наш знакомый.
Когда я сижу здесь у моря и прислушиваюсь к волнам, с плеском разбивающимся об этот берег, я чувствую себя свободным от всех обязательств, и народы всего мира могут без меня пересматривать свои конституции.
По воле неба власть мне грозная дана,
Почтен и славен я меж светлыми богами,
Огромна мощь моя, для всех она страшна,
Владыка я и цать над синими волнами.
Хоть рифы есть в морях и тонут корабли,
Гонимы бурею, но — я тому свидетель -
Не ропщут на меня владетели земли:
Средь бурных волн моих не гибнет добродетель.
Папа нырнет глубоко в море. Туда, где рождаются мечты. Папа пойдет гулять к далеким берегам, усеянным обломками надежд и мечтаний.
А ещё она увидела море. Внезапно весь мир перестал существовать для неё, и только бескрайнее пространство тихо лежало перед глазами. Сердце забилось так, что, казалось, слёзы вот-вот брызнут из глаз.
Кот мальчика на самом деле был Корабельным Котом. Потому что, когда перевёрнутый стол превращался в корабль, он непременно забирался туда. А ещё Кота можно было прикладывать к уху, как большую мягкую ракушку: в его мурчании слышался шум моря.