— А ничего у тебя тут, чистенько. Подружку, что ли, завёл, Карпов?
— Да нет, сам убираюсь. Но можешь ты, если хочешь. Правда роль подружки не предлагаю, но полы мой сколько влезет.
— А ничего у тебя тут, чистенько. Подружку, что ли, завёл, Карпов?
— Да нет, сам убираюсь. Но можешь ты, если хочешь. Правда роль подружки не предлагаю, но полы мой сколько влезет.
— Борь... Ты хороший человек. Не лезь туда, где весит табличка «Осторожно, убьет». Даже я боюсь туда заглядывать.
— Тебе не кажется, что пора её сменить на что-то более нейтральное? Например, «Осторожно, еноты».
— Борь... Ты хороший человек. Не лезь туда, где весит табличка «Осторожно, убьет». Даже я боюсь туда заглядывать.
— Тебе не кажется, что пора её сменить на что-то более нейтральное? Например, «Осторожно, еноты».
— Вот держи мясо и рыбу. Она готовая, её нужно только разогреть. Не могу больше смотреть, как ты одни пельмени ешь...
— Ещё вареники.
— Ну это, конечно, многое меняет.
— Люди, на которых можно рассчитывать — это главное.
— А мне ты доверяешь?
— Причём тут доверие? Я сказал «рассчитывать», а доверие — это уже роскошь.
Верить надо не в живых мертвецов, зеленых человечков или в привидения, верить надо просто своим глазам.
— Помнишь, ты как-то сказал: шаг назад, чтобы идти вперед... Но надо признать, это не наш случай. Мы проиграли.
— Если бы я хоть раз так подумал в своей жизни. В ментовке, в психушке... или когда-нибудь потом. Если бы я просто позволил этой мысли влезть себе в голову, я сейчас бы здесь не сидел. Это не проигрыш. Это необходимая жертва. Цель остается.
... Моя матушка говорит, что стоит забыть о грязном белье — и оно начнёт размножаться.
— На Лерку твою посмотреть интересно.
— Интересно?
— Ещё как интересно. Дочка Карпова — звучит даже страшно.