Большевизм — это христианство с топором в руках.
0.00
Для парня, шпионящего на коммунистов, он слишком хороший капиталист.
Уинстон Черчилль
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойМы уже одной ногой в коммунизме. А стоять враскоряк неудобно, потому и не все получается, как надо...
Хрущев начал ликвидировать «железный занавес». Результатом поездки Хрущева с его либеральными помощниками в США явилась пресловутая «кукурузная политика», намерение привести с помощью кукурузы уже «нынешнее поколение» советских людей в полный коммунизм. Эта нелепая политика принесла Хрущеву презрительную кличку «кукурузник». Мы тогда переформулировали ленинскую формулу «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны» в хрущевскую формулу «Коммунизм есть советская власть плюс кукуризация всей страны».
— Ага, понятно! — кивнул Сашка. — Я иногда даже сочувствую коммунистам. Ну представьте себе, каково приходится крупной политической партии, у которой в идеологическом арсенале есть одна-единственная идея — давайте вернемся во времена Ленина-Сталина!
— У этой партии треть всего электората страны! — крикнул кто-то с места.
— Это нормально. В обществе и должна быть треть людей, которым нечего ловить в будущем. Они этого не знают, не понимают, но нутром ощущают — у них нет достойного места в следующем веке, веке информации. А информация — это богатство, это энергия знания, это свобода. Богатым, свободным и умным людям, сами понимаете, не нужны коммунисты с их разбойно-побирушечьими идеями «отнять-поделить».
Ах, коммунисты!
Их руки чисты,
слова зубасты,
глаза когтисты;
язык — что заступ,
душа — что приступ.
Они плечисты,
они речисты.
Они — схоласты-
— эквилибристы.
Порой с подсказкой,
всегда с ириской.
сначала с лаской,
а после — с миской.
Есть люди, которые считают, что они имеют право говорить всё, что им вздумается, но если кому-то взбредет в голову им перечить, то это — нарушение закона.
По-моему, крайне важно, чтобы рукопожатиями с русскими мы обменялись как можно восточнее.
Большевистская революция, которая началась в 1917 году штурмом Зимнего дворца, завершилась с падением Берлинской стены в 1989 году. Мечтой её творцов было создание человека будущего. Однако полицейский террор, ГУЛАГ, семьдесят лет слепого поклонения Марксу и Ленину и пестуемой с младенчества ненависти к Западу нисколько не помогли решить эту задачу. Коммунизм — это бог-неумеха. Когда же колосс на глиняных ногах лжи обрушился, народы Восточной Европы и России принялись ломать статуи Ленина и Сталина и выбрасывать на свалку истории книги Маркса и Энгельса.
Гуляев выступал темпераментно и долго. Он тоже говорил все, что полагается. О насильственной коллективизации и сталинских репрессиях. О сельскохозяйственном кризисе и бесчинствах цензуры. О закрытых распределителях и государственном антисемитизме. В конце он сказал:
— Россия действительно прекрасна! И мы еще въедем туда на белом коне!
Литвинский наклонился к Шагину и говорит:
— После коммунистов я больше всего ненавижу антикоммунистов!...