Решился я уверенности, что можно выиграть войну любую. Ибо сражаясь в боях, проливая кровь уже теряем мы.
— Насилие порождает насилие. Джедаи — не стражи мира.
— Мы сражаемся за свободу!
— А свобода и мир требуют страха и смерти?
Решился я уверенности, что можно выиграть войну любую. Ибо сражаясь в боях, проливая кровь уже теряем мы.
— Насилие порождает насилие. Джедаи — не стражи мира.
— Мы сражаемся за свободу!
— А свобода и мир требуют страха и смерти?
Есть разница между втягиванием невинных в войну и их закланием.
— Я потеряла так много людей!
— Мужайся, малыш. Такова участь командира.
— Какая разница, кто начал войну и кто стремится закончить её? Все стороны виноваты: для драки нужны двое.
— Но разве не стоит драться за свободу?
— Но разве за неё стоит убивать? Сражаясь ради чего-то, не обязательно при этом крушить всё вокруг. Только сложив оружие и твёрдо выбрав путь ненасилия, джедаи смогут называться стражами мира.
— Гривус заплатит за это! Я его уничтожу.
— Я понимаю твою боль, но ты забыл, чему тебя учили. Путь мести закрыт для джедая.
— Но в этой войне торжествует насилие. Правила изменились.
— Скорее ты сам изменился.
На оружие полагаешься, но оружием нельзя выиграть сражение. Разум твой всего сильнее.
— Под его командованием полегло больше солдат, чем под чьим бы то ни было.
— Такова цена войны, Файвз. Мы солдаты. Наш долг — выполнять приказы, и если надо, отдать свою жизнь ради победы.
— Мы взяли Умбару.
— В чём смысл всего этого? Я имею в виду, зачем?
— Не знаю, сэр. Не думаю, что кто-нибудь знает. Но я точно знаю, что когда-нибудь эта война закончится.
— Что будет тогда? Мы солдаты. Что будет тогда с нами?
Много воинов погубила не война, а её ожидание. Долго ждал, много думал — взялся за ручку двери ибн Кемаль — А когда воин много думает, он перебирает у себя слабые стороны, а у врага сильные. И потом, какой-то момент, он начинает думать о том, что противник сильнее, чем он, а это путь к поражению.
На одной стороне они двое — бедные, скромные незначительные люди, рядовые труженики, которых могут стереть с лица земли за одно единственное слово, на другой — фюрер, нацистская партия, весь этот огромный аппарат, мощный и внушительный, а за ним три четверти, какое там, четыре пятых немецкого народа.