— Вы, значит, богатенькая любовница?
— Я его любимая женщина. Не сравнивайте меня с этими грязными крысами.
— Вы, значит, богатенькая любовница?
— Я его любимая женщина. Не сравнивайте меня с этими грязными крысами.
По сути любовница – это некий пьедестал с женой. Она не делит первое место, но и не спускает своего внимания с женатого мужчины. Если быть честной, то я думаю, пока женщины вешаются на твоего мужчину, это можно считать комплимент тебе. Твой муж вызывает интерес, но по-настоящему он с тобой. Любовница – дичь, которую хищник ловит из-за того, что он хищник, и иной раз он даже не голоден. Как по мне, то пока есть эта дичь, то и твой мужчина щеголяет в приступе невероятной гордости за себя.
Сердце билось так быстро, что могло просто выпрыгнуть прочь. Ведь эта вся ситуация в очередной раз давала ей повод понять, что она всего лишь его любовница. Кто она такая, чтобы строить его? А уж тем более пытаться им помыкать. Все, что она может – подчиниться. Подчиниться, чтобы не стать хуже. Подчиниться, чтобы ему был хорошо. Считала ли она это самопожертвованием? Скорее тяжелой формой мазохизма. Стокгольмский синдром на лицо.
Прерогатива быть униженной даже будучи сверху – ее клише, как любой актрисы, которая играет один тип ролей. Будь она любовницей, или вечной мученицей. Это ее клише. Ее клеймо на сладком теле.
Хотела ли я быть содержанкой? Скорее я отвечу «да», чем «нет». Ведь содержанка — это тоже в своем роде вещь за которую тебе приходится платить, а она может дать тебе жаркий секс, что у тебя никогда не будет с женой. Это факт, и как бы все эти примерные жены не обижались, но так оно и есть. Типичная проблема современных браков, и такая приятная возможность для одиноких женщин заполучить выгодного во всех смыслах мужчину.
Стать его…но не женой…не девушкой…вещью. Я не употребляю слово «любовница», ибо оно эгоистично-меркантильное. Это грязно, но не сексуально.
При одном взгляде на этого мужчину, я поняла, что это садист в наивысшей точки своего естества. Все в нем говорило о такой пикантной мелочи. Взгляд полный уверенности, и изгиб пальцев. Да, как бы смешно не звучало, но в руках была невероятная власть, какой глупые пташки любят упиваться. Только это не по мне.
Впрочем, я никогда не влюблялся в женщин, как и в мужчин и отрицать ничего не могу, а всем мои сексуальные похождения были с правой рукой и то на свое воображение. Нарцисс проклятый.
— Как ты одета? — спросил он затем.
— Почему ты спрашиваешь?
Он уже много лет успешно пользовался этим трюком, флиртуя с женщинами по телефону.
— Хочу знать, как ты одета сейчас. Хочу вообразить тебя.
— Я в красном платье.
— Красное наверняка тебе к лицу.
— Возможно, — сказала она.
— А под ним?
Она засмеялась.
Да, каждая женщина всегда смеётся, когда он об этом спрашивает.
Мы так редко радуем своих женщин, что стыдно. Больше огорчаем их своими совершенно не мужскими поступками. Ты представь, сколько слез роняют, когда волнуются за нас. Мы забываем позвонить, во время ссор обрываем все контакты, а они ведь не из камня. Почему мы так редко радуем своих женщин? Ты вот знаешь, какие цветы любит твоя жена? Ты вот задумывался, что она хочет сейчас просто объятий, а ты думаешь своими рефлексами. Мы совершенно не умеем обращаться с женщинами. Совершенно. Если бы Бог дал мне второй шанс, то я вернул бы ее, по-другому относился бы к ней. Целовал ее руки только за то, что она заботиться и волнуется за меня!