— Мы попадали и в худшие передряги, Варрик. Что вообще может пойти не так?
— Ненавижу, когда ты так говоришь.
— Мы попадали и в худшие передряги, Варрик. Что вообще может пойти не так?
— Ненавижу, когда ты так говоришь.
— Слушай, почему, когда ты рассказываешь про наше бегство из Лотеринга, я там выгляжу круглой дурой?
— Хоук, ты же не влезаешь ни в какие рамки! Надо было добавить тебе пару недостатков, просто чтобы на человека была похожа.
— Не влезаю? Хочешь сказать, я жирная?
— Точно. Именно так я и рассказываю. «Хоук обрушилась на врага, как огромная запеканка в мясной подливке». Так оно эффектнее звучит.
— А почему в мясной-то? По-моему, лучше в шоколадной.
— Всем не угодишь.
— Да, Ривейняшка, наша малышка Хоук-то растёт.
— Взлом и шпионаж! Нужно заказать её портрет, чтобы потом с умилением вспоминать эти дни.
— Глядишь, вскорости она уже будет без нас дурачить стражников и срезать кошельки. Как быстро летит время!
— Ну кто бы меня ещё научил быть такой мерзавкой, как не вы?
— Я сейчас плакать буду! Глядите, у меня уже глаза на мокром месте!
— Следи за тылом, там дыра.
— Что ещё за дыра?
— Учёный назвал бы её как-нибудь по-другому, но ведь эта ученая братия не отличит своей дыры от чужой норы.
— Интересно, кто такой этот «Корифей»? С таким именем он просто обязан в какой-то момент выдать зловещее «муа-ха-ха». Точно знаю. Нет, я серьезно. Снова кровь? Почему именно кровь, а не плевок, скажем? Или не клочок волос?
— Ты уверен, что хотел бы встретиться с плюющимся магом?
— Для разнообразия — вполне.
— Берегитесь, лёд!
— И к камням не подходите!
— Если он из жопы дракона вытащит, я сматываюсь!
От одной напасти избавишься — свалится другая. Я начинаю думать, что этот город без ума от кризисов.
— Когда-нибудь я отправлюсь в приятное местечко, где не будет древних зол, ужаса, кошмарных эпидемий и безумия. Например, на пляж.
— Именно в тот день, когда ты пойдёшь на пляж, на горизонте возникнет армада свирепых демонов-пиратов.
— Как по-твоему, почему Хартии так нравится в норе под землей?
— О-о, тут многообещающее окружение. Через несколько лет все светские фамилии сюда переберутся.
— По-моему, это плохое окружение. Они ненормальные. Хартия, я хочу сказать, а не... всё, лучше помолчу.