Уильям Сомерсет Моэм. Бремя страстей человеческих

Другие цитаты по теме

Он перестал верить не по какой-то определённой причине, а просто потому, что склад характера у него не был религиозным. Веру ему навязали извне.

Когда Филипп перестал верить в Бога, он почувствовал, что скинул с плеч тяжёлое бремя; избавившись от чувства ответственности, которое отягощало каждый его поступок — ибо теперь от этого поступка не зависело спасение его бессмертной души, — он испытал блаженное чувство свободы. Но он понял, что это — только иллюзия. Откинув веру, в которой был воспитан, он сохранил нетронутой её неотъемлемую часть — мораль.

Человека не очень-то тешит способность смеяться над собственной глупостью.

Добро и зло — понятия относительные, и люди просто приспосабливают их к своим целям.

Семнадцать плюс двенадцать — всего-навсего двадцать девять, а это, чёрт возьми, ещё не старость. Клеопатре было сорок восемь, когда Антоний ради неё отрекся от власти над миром.

Самое страшное на свете, это когда люди, которым не дано таланта, упорно хотят заниматься искусством.

Человек – только мельчайшая песчинка в огромном людском водовороте, захлестнувшем на короткий миг земную поверхность; но он становится всесильным, как только разгадает тайну, что и хаос – ничто.

Отказаться от всего ради личного счастья – может быть, и означает поражение, но это поражение лучше всяких побед.

... он был рад всякой теме, которая не требовала знания грубых фактов; когда мерилом служит чувство, вам наплевать на логику, и это очень удобно, если вы не в ладах с логикой.