— Конечно, он старше, чем Вескас...
— Это значит, я более опытный, разумеется, красивее...
— Я имел в виду старый.
— Конечно, он старше, чем Вескас...
— Это значит, я более опытный, разумеется, красивее...
— Я имел в виду старый.
В 20 лет жизнь еще не кончилась! Она только начинает кончаться. А еще через 20 лет она кончает начинаться.
— Ах, Юрий Карлович, Юрий Карлович... старая ты сволочь!
— Можно подумать, что он — сволочь молодая.
Приятное выражение лица сложно сделать, если внутри нет ничего приятного. Это становится особенно заметно с возрастом: по лицу старика всегда можно понять, что это за человек.
Твои… черты,
Запечатленные Кануном.
Я буду стариться, а ты
Останешься таким же юным.
Твои… черты,
Обточенные ветром знойным.
Я буду горбиться, а ты
Останешься таким же стройным.
Волос полуденная тень,
Склоненная к моим сединам…
Ровесник мой год в год, день в день,
Мне постепенно станешь сыном…
Нам вместе было тридцать шесть,
Прелестная мы были пара…
И — радугой — благая весть: —
Не буду старой!
— Я вдруг понял, что живу дольше, чем мой отец. Он до этого утра не дожил — умер в сорок девять.
— Он наверняка был бы рад, что ты жив, и у тебя есть дети и внуки, которые тебя любят.
Наверное, у каждого человека есть сердцевина, над которой никакой возраст не властен.
Когда он положил трубку, его лицо превратилось в старческое: у людей после наступления определённого возраста лицо на несколько секунд может принять такое выражение, как будто что-то ускользает от них, как будто они собираются превратиться в пыль.