Срывая шелуху приличий,
я истину открою не стыдясь:
у Дьявола есть множество обличий,
но Женщина особо удалась!
Срывая шелуху приличий,
я истину открою не стыдясь:
у Дьявола есть множество обличий,
но Женщина особо удалась!
— Что, черт возьми, здесь происходит?
— Божественное вмешательство. Если ты считаешь сатану Богом.
— Хм...
— В чём дело?
— Мне просто было интересно, как это тебе удаётся зачёсывать волосы так, что рога не видны?
Уолл-стрит — олицетворение греховности, могущее послужить любому из дьяволов в качестве эталона. Неудачливый воришка верит в то, что Уолл-стрит – просто большой воровской притон, и это заменяет ему упование на небесные силы.
— Моя жена вызывала Сатану!
— Мне скучно, уходите!
— Я не вызывала Сатану.
— А зря, хороший альтернативный вариант.
Греховную плоть нельзя усмирить. Её можно только отрезать. Ну, или, скажем, вырезать. Святым ножиком выступает старая добрая молитва…
Романы Достоевского изобилуют карикатурными образами. Правда, большинство повергнет в уныние и дьявола.
Бес стоит за плечом всякого мало-мальски уважающего себя мужчины. Что ж это за мужик — без персонального беса?