Заскрипела усталая ветка...
Что ты плачешь? Тебе же легко:
твое солнышко, яблочко-детка
укатилось уже далеко...
Где-то семечко корни пустило,
в новых землях уже проросло...
Что же, старая, ты загрустила?
Заскрипела усталая ветка...
Что ты плачешь? Тебе же легко:
твое солнышко, яблочко-детка
укатилось уже далеко...
Где-то семечко корни пустило,
в новых землях уже проросло...
Что же, старая, ты загрустила?
Самое важное и ценное, что сделал для меня мой отец — научил усердно трудиться и это определило всю мою дальнейшую судьбу.
— Я вдруг понял, что живу дольше, чем мой отец. Он до этого утра не дожил — умер в сорок девять.
— Он наверняка был бы рад, что ты жив, и у тебя есть дети и внуки, которые тебя любят.
Август пропах шафраном, сеном и курагой.
Мама домыла раму. Папа ушёл к другой -
Взбалмошной и бездетной. Папа хотел давно.
Ветер ольховой веткой ночью стучал в окно.
В ранец досаду прячу, горькую, как полынь.
Мама уже не плачет — моет теперь полы.
Шастает тихой сапой осень по проводам.
В пятницу пьяный папа с дуру ломился к нам.
Детство осталось где-то хламом на чердаке.
Тройки по всем предметам, «неуды» в дневнике.
Жизнь педагогом истым вдалбливает урок.
Дома светло и чисто — мама намыла впрок.
Мир взрослых полон непонимания и злобы, а расплачиваются за это дети.
Когда ты простой неудачник,
(А главное слово — «простой») -
Глотаешь года как подачки
И жив суетой-маятой.
Хватает ума и силёнок
Добраться до дома в пургу -
И тешишься мыслью спросонок:
«Я крут! Я ещё! Я смогу!»
Иллюзия потенциала -
Реально надёжный капкан.
Жизнь — штука жесткая... ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас... нет, но и любить нас она тоже не любит.
Важно не просто жить, Тесей, — это слишком легко... Надо жить праведно...
Все сводится к одному правилу: чтобы научиться ценить свою жизнь, нужно лично познать смерть.
Я говорил, что она умерла в моих объятиях? Я наблюдал, как она сделала последний вдох. Я не представлял, как жизнь могла уйти из неё, если накануне я нянчил её на коленях.
Так жизнь устроена, что не всё в ней ясно. Рубежи не стоят: молодость закончилась, и что-то началось, или наоборот. Это всё условные вещи. Важно помнить, что мы живем в очень сложном мире и этот мир — он и молодой, и средних лет, и пожилой. Белый свет таков. Поэтому я хотел бы, чтобы они разобрались — что за место, где они живут, где волей судьбы оказались. Оно по-своему некомфортное, по-своему комфортное. Оно — непростое. Чем дальше я живу, тем меньше мне что-нибудь понятно. Вернее, всё больше и больше остается непонятного. В этих непонятностях лично для меня самая большая загадка и прелесть мира.