— Ты слышала прошлой ночью того парня в «Висельнике»?
— «Твои глазки, точно шмели, влетают в окошко моей души».
— А мне больше всего понравилось: «Твои губы, словно крылышки воробьев. Красных. Бесперых».
— «Молви хоть слово! Пускай запорхают твои крылышки-губки!»
— Я бы угостил его выпивкой, но, по-моему, он в этом уже не нуждался.
— Знаешь, ривейнка, ты обещала мне рассказать, как разбился твой корабль.
— Я была пьяна. Мне показалось, что рифы вокруг Рваного берега сделаны из леденцов.
— Ой, да ладно.
— И демон подтолкнул меня это проверить. Побился со мной об заклад на шестьдесят золотых и бутылку портвейна. Знаешь, не только ты умеешь заливать.
— Любопытную историю я о тебе слышал, Изабела...
— Да, да, всё правда. Только козла приводить я не просила. А пожар нечаянно получился.
— Я... кажется, это другая история.
— Я думал, все гномы носят бороды. А где же твоя?
— Я потерял её вместе с гномьей гордостью и позолоченным значком касты аристократов.
— А я думал, она тебе под нагрудник завалилась.
— Ого! Мрачный эльф пошутил!
— Я не мрачный.
— Дружище, если твою мрачность чуть-чуть облагородить, женщины будут впадать в экстаз. Знаешь, как они обожают задумчивых юношей.
— Странный ты гном.
— А ты думал, я пошутил насчёт значка?
— Это так захватывающе — работать с Хоук!
— Да ну?
— Кажется, всякий раз, когда в Киркволле что-то случается, она непременно оказывается в это замешана. Мне никогда не предоставлялось столько возможностей помочь людям!
— Ладно. Я думал, что мне уже обрыдло твоё нытье. Беру свои слова обратно. У меня от тебя зубы ноют.
У вас, эльфов, у всех прелестные глаза, даже у мужчин. Так и хочется наковырять и сделать ожерелье.
— Эта ваша Торговая гильдия напоминает мне старкхевенский двор. Интриги и слухи в обертке из бюрократии.
— Если в Старкхевене всё хоть на десятую долю так плохо, то я понимаю, почему ты сбежал в Церковь.
— Хуже всего была мода. В Церкви мне не приходилось мучительно вспоминать, носят в этом году приталенные камзолы или свободные.
— А в Старкхевене тебя забивают дубинкой до смерти, если забудешь имя третьей дочери младшего секретаря?
— Если повезет.
— Знаешь, Певчий, твоя жизнь внезапно обрела в моих глазах куда больше смысла.
— Слушай, почему, когда ты рассказываешь про наше бегство из Лотеринга, я там выгляжу круглой дурой?
— Хоук, ты же не влезаешь ни в какие рамки! Надо было добавить тебе пару недостатков, просто чтобы на человека была похожа.
— Не влезаю? Хочешь сказать, я жирная?
— Точно. Именно так я и рассказываю. «Хоук обрушилась на врага, как огромная запеканка в мясной подливке». Так оно эффектнее звучит.
— А почему в мясной-то? По-моему, лучше в шоколадной.
— Всем не угодишь.
— Ты торговец? Наёмник?
— Я младший сын. Это трудное и опасное занятие. Большинство таких, как я, умирает от скуки. К счастью, будучи младшим братом Батранда заскучать невозможно.
Герав, это Хоук. Это у неё вы хотите выпить кровь, или искупаться в ней, или что там ещё. Только если вы ищете вечной юности, хочу сразу предупредить: она уже не девственница.
Cлайд с цитатой