Когда мне честь действительно велит
Оставить без вниманья осторожность,
Я тоже забываю всякий страх.
Хоть до сих пор волненьям нет конца,
Пора подумать об успокоенье
И подготовке будущей войны,
На этот раз далеко на чужбине.
Не будут поножовщина и кровь
Разъединять людей одной породы.
Отныне близкие и земляки
Окажутся в одном ряду друг с другом.
Все на свете опасно. Выйти на свежий воздух, выпить, лечь спать. В гуще крапивы, которая называется опасностью, мы срываем цветок, который называется благополучием.
Моей больной душе, где грех живёт,
Всё кажется предвестьем злых невзгод;
Всего страшится тайная вина
И этим страхом изобличена.
Но разве кто-нибудь не знал
Всей шаткости расчетов на удачу?
Но цель манила, мы пустились вплавь,
Нас не смутила вероятность бури.
Каждый человек должен знать, что другие его не бросят — ни при каких обстоятельствах. Что можно всё потерять, но люди должны быть на борту — и живые, и мёртвые. Этого правила не было в уставе. Но если б ему не следовали, никто не смог бы летать.
Сон, отчего, скажи, тебе милей
Моститься с бедняками на соломе
Под неумолчное жужжанье мух,
Чем забираться к богачу под полог,
Где музыка баюкает твой слух
И комната освежена духами?
Добро бы лишь досуг
Он заполнял безудержным развратом,
Платясь похмельем и спинной сухоткой.
Но тратить драгоценные часы,
Которые, как гулкий барабан,
Тевогу бьют о нуждах государства!
Когда б мы праздновали каждый день,
То праздник был бы тягостней работы.
Но праздник — редкость, праздник — торжество.
Cлайд с цитатой