Посмотри, потолок заменил нам небо.
Но все же, это не так уж и страшно,
Ведь ты нарисуешь на нем звезды и зарю.
Посмотри, потолок заменил нам небо.
Но все же, это не так уж и страшно,
Ведь ты нарисуешь на нем звезды и зарю.
Пустыми дворами, по затертым ступенькам,
Шаг за шагом на крышу, увидеть
Небо, распятое на железных антеннах,
И скатиться кубарем вниз вслед за первой звездой.
Но, глядя в окна на мир, обделенный теплом, занесенный метелью,
Я снова лягу спать рядом с замерзшей луной.
Передоз кофеина, нитью чуждых несчастий,
Электродами в мозг тебя отправит в полет,
Где ехидная память на трехмерном экране,
Дождавшись момента, когда мозг коротнет,
Покажет всю твою жизнь за восемь долгих минут.
Если б я был дурачком,
Я бы бегал за ней по полям
И размахивал рваным сачком.
Если б я был подлецом -
Посадил бы её под замок,
Погубил бы, и дело с концом.
Но опять разрывается сердце моё,
Стоит лишь мне услышать дыханье её...
Скажи мне,
Чем виновата любовь? Чем?
... она поцеловала Валькура в лоб робко и быстро, так, что ему показалось, будто его овеяло теплым дыханием или рядом пролетела ласточка.
Кто-нибудь утром проснётся сегодня и ахнет,
и удивится — как близко черёмухой пахнет,
пахнет влюблённостью, пахнет любовным признаньем,
жизнь впереди — как ещё не раскрытая книга.
Усталость забыта,
Колышется чад,
И снова копыта,
Как сердце, стучат.
И нет нам покоя,
Гори, но живи!
Погоня, погоня,
Погоня, погоня
В горячей крови!
Ночь тиха. По тверди зыбкой
Звёзды южные дрожат.
Очи матери с улыбкой
В ясли тихие глядят.
Ни ушей, ни взоров лишних,
Вот пропели петухи -
И за ангелами в вышних
Славят Бога пастухи.
Ясли тихо светят взору,
Озарён Марии лик.
Звёздный хор к иному хору
Слухом трепетным приник.
И над Ним горит высоко
Та звезда далёких стран;
С ней несут цари востока
Злато, смирну и ладан.
Споёмте, друзья,
Ведь завтра в поход
Уйдём в предрассветный туман.
Споём веселей,
Пусть нам подпоёт
Седой боевой капитан.
Прощай, любимый город,
Уходим завтра в море.
И ранней порой
Мелькнёт за кормой
Знакомый платок голубой.
В Кейптаунском порту с пробоиной в борту
«Жанетта» поправляла такелаж.
Но прежде, чем уйти в далёкие пути,
На берег был отпущен экипаж.
Идут, сутулятся по тёмным улицам,
И клёши новые ласкает бриз...
Они идут туда, где можно без труда
Найти себе и женщин и вина.