Биллу тридцать два. Он выглядит на тридцать два. Пять лет назад он выглядел на тридцать два, и через двадцать лет он будет выглядеть на тридцать два. Ненавижу мужчин.
Ужасная несправедливость: мужчины краснеют до шестидесяти лет, женщины – до шестнадцати.
С возрастом изменяется всё: внешность, здоровье, желания – неизменными остаются только воспоминания.
Мужик примитивен по своей сути. Если на бутылку с пивом наклеить этикетку «молоко», он ни за что не догадается открыть и понюхать. Поэтому не жди, что кто-то разглядит за твоей ненакрашенной физиономией, отсутствием нормальной прически и колхозным прикидом интеллект и нежную душу. В первую очередь ему нужна упаковка.
В двадцать пять мужчины полагают, будто знают все на свете; в сорок – рассказывают бесконечные истории, слушая которые можно выкурить целый ящик сигар; в шестьдесят…ах, в шестьдесят…там ужи до семидесяти недалеко; а пятьдесят – это пора возмужания.
Если мужчине за 30 и он холост, то тут уже что-то не так. По Дарвину это естественный отбор: чтобы они не размножались.
Я стал вампиром в шестнадцать лет, и поэтому я выгляжу до сих пор на шестнадцать. Житие у нас тогда, в шестнадцать лет... тяжкое было.
Старые и молодые, мужчины и женщины, все хотят одного: спокойствия и счастья. Разница лишь в том, что молодые думают, будто счастье их ждет в будущем, а старики убеждены, что лучшие дни уже в прошлом.
Над голым мужчиной смеяться нельзя. Особенно над Ником. Ник хрупкий. Как цветок. Как пухлый страдающий цветок, который себя ненавидит.
Cлайд с цитатой