Волноваться — это все равно, что сидеть на кресле-качалке: можно кататься до конца жизни, но далеко на ней не уедешь.
Он дымил и пыхтел, как Кев в пятницу вечером, если не выпьет банку пива.
Волноваться — это все равно, что сидеть на кресле-качалке: можно кататься до конца жизни, но далеко на ней не уедешь.
Комиксы, как сиськи. Они прекрасно выглядят на компьютере, но лучше бы я держал их в руках.
Когда Джон впервые поднял вопрос о шафере, я был смущён. Я признаюсь, что сперва не совсем уловил суть, а уловив, был весьма польщён и удивлён. Я объяснил, что поскольку просьба была внезапной, она меня немного обескуражила. Как бы то ни было, я пообещал ему предпринять всё, что от меня зависит, чтобы выполнить труднейшее задание в моей практике. В заключение я его поблагодарил за доверие, оказанное мне, и засвидетельствовал, что я, в некотором роде, почти взволнован этим. Правда позже выяснилось, что я ни звука не произнёс.
Машина не вторая жена, а первая любовница — лежишь под ней дольше и денег тратишь на неё больше.
— Извините, а где Вен Уилдэр?
— В Книге рекордов Гиннеса, в разделе «самый звонкий мудозвон планеты»!
Луч света в темном царстве — это как бы о гении сказано: в темноте ночи и огонь свечи далеко виден?
Кошка — крошечный лев, который любит мышей, ненавидит собак и покровительствует человеку.
— С днём рождения, Джон! Я дарю тебе эту «коробку загадок».
— Что? Гарфилд, но там же пусто.
— Такой сюрприз испортил!
— Скажи еще раз, я правда хорошо играла? Я так волновалась! У меня сердце стучало!
— Я стука не слышал.
— Аплодировали негромко.
— Нет, громко! Но это из-за акустики, все дело в диффузии, она препятствует группированию волн. Понимаешь, когда звуковые волны распространяются, они...
— Ты ботаник, мой дорогой.