— Тара, не все любят раскрывать другим душу.
— Конечно, не любят, но при этом мечтают найти кого-то, кому можно открыться.
— Тара, не все любят раскрывать другим душу.
— Конечно, не любят, но при этом мечтают найти кого-то, кому можно открыться.
Эй, я знаю, каково это — когда тебя предают те, кому доверяла больше всех. Но иногда, как бы хреново не было, лучше отделаться от дерьма, чтобы освободилось место для чего-то нового.
Сатана в воскресной шляпе, детка. Я пытаюсь тебя предостеречь. Сатана всегда приходит в красивой воскресной шляпе.
— Я могу обнять тебя так, чтобы ты не думал о моих сиськах?
— Думаю, нет.
— А, пофиг! Думай, что хочешь!
— На чем мы остановились? — вернулся старый тан за стол.
Я не теряла даром времени и уже умяла половину своей порции.
— На пюрешечке, — пожала плечами, уплетая за обе щеки пюре из неизвестного мне овоща.
— Ох, подкидыш, подкидыш, — покачал старик головой. — Вроде и девка ничего, но, когда вижу, СКОЛЬКО ты жрешь, весь страстный порыв уходит.
Он говорил: не молчи, не молчи,
мы не найдем друг к другу ключи,
нам недостаточно делить кров,
разговор — основа основ.
А мне перед всей моей жизнью
было нужно побыть без слов.
Разговор умного с дураком — это попытка втиснуть содержимое большого дорожного чемодана в дамскую сумочку.
— Если бы ты был в курсе хотя бы половины того, что я совершила... Это невообразимо! Но, что хуже того — мне это нравилось. Ты не захочешь знать эту часть меня.
— Ну, если ты не хочешь быть со мной, потому что ты не любишь меня или из-за чего-то еще... Только не надо мне говорить, чего я хочу, а чего нет! Это мой выбор. И я хочу тебя.