Хроника пикирующего бомбардировщика

— Вениамин Борисович, я давно хотел у вас спросить — вы, вообще-то, на «гражданке» выпивали?

— Выпивал... парное молоко. Видите ли, Евгений Александрович, во всей этой хреновине меня интересует главным образом процесс.

0.00

Другие цитаты по теме

Любопытно, что Робинзону Крузо за все двадцать восемь лет жизни на его Острове Отчаяния ни разу не делается скучно. Да, поначалу он сетует на тяжесть и однообразие своих трудов, позднее признаёт, что очень устал, бродя по острову в поисках дикарей, жалуется, что нет трубок и поэтому он не может курить растущий на острове табак, называет первый год с Пятницей своим самым счастливым годом на острове. Но современная потребность в стимуляторах совершенно ему чужда. Возможно, самая поразительная деталь романа  — то, что Робинзон растянул три бочонка рома на четверть века; я выпил бы весь ром за месяц, просто чтобы закрыть вопрос.

— Фашист, как и каждый человек, рождается с нормальными человеческими чувствами.

— А куда же они у них подевались? И где же те, остальные, которые Моцарта любят, Гейне читают, Дюрером любуются?

— Женя, у них сейчас не Дюрер, у них сейчас — фюрер.

Высокое, разумное, могучее

Для пьянства я имею основание:

При каждом подвернувшемся мне случае

Я праздную моё существование.

— У нас в городе — новый хозяин ликёро-водочного завода, жену его зовут Лолита. Ну очевидно, что кто-то ему сказал что у Набокова есть одноимённый роман и он вместо того, чтобы прочитать — водку гонит в честь автора. Ну пошлость, что!

— Набокова оставьте, мы почитаем...

— Я хочу понять, что чувствовал этот Веббер, когда положил на траву мёртвого этого Ганса... Плакал ли он?... Орал ли он по ночам?

— Он нихрена не чувствовал!

— Почему? Фашист, как и и каждый нормальный человек рождается с нормальными человеческими чувствами.

— Куда же они у них подевались?

— Хорошо! Я сижу за конкретную плюху, которую выдал этому хлюсту... Вот ты, за то, что выкинул его из столовой... Ну, а вот этот-то за что сидит, а?

— Милый мой! А этот сидит за прошлые прегрешения перед уставом и за возможные прегрешения в будущем... И за моральную готовность бить по морде каждого негодяя, который гнусно говорит о женщине, понял?!

— Между прочим, ты-то тоже влез совершенно напрасно!

— Почему?

— Да потому что это моё личное дело!

— Боже мой, штурман! Ты провинциальный, святой болван! Твоё личное дело — это наше дело. Понял, интеллигент несчастный!

— Съел, Венчик!

— ... пить надо, как учил меня один опытный человек, так, чтобы спиртное, с одной стороны, радость душе доставляло, а с другой, не подмывало добавить.

— Ох, а такое состояние вообще возможно? — Удивился гном.

— Это состояние, как небесный город. Увидав один раз в детстве, потом ищешь всю оставшуюся жизнь.

В конце концов, кто я такой, чтоб не пить? Мне что, больше всех надо? Не пить, сидеть на диете, делать зарядку. Что я из себя корчу? Извините, мне спиртного нельзя, мне стакан сока… Бери водку, не умничай! Ты кто такой? Ты что задумал? Ты посмотри, сколько народу мучается! Пенсионеры без лекарств, молодёжь без перспектив. А ему спиртного нельзя! Пусть все передохнут, а он будет на лыжах! На чьём фоне ты, гад, хочешь долго жить? Ты хочешь потом о нас кому-то правду рассказать? Тебе нельзя, а нам, значит, можно?