Ты не перестаешь искать силы и уверенность вовне, а искать следует в себе. Они там всегда и были.
Бравая уверенность в себе свидельствует о внутренней силе, которой должен обладать достойный государственный деятель.
Ты не перестаешь искать силы и уверенность вовне, а искать следует в себе. Они там всегда и были.
Бравая уверенность в себе свидельствует о внутренней силе, которой должен обладать достойный государственный деятель.
Весь флот стоял и будет стоять на силе командира. Их боятся и уважают. Они всё знают, всё могут. Никогда не говорите своим матросам: «Я не знаю!» Эти слова губят экипаж. Теперь вы капитан, а капитан знает всё на свете, и не важно так это или не так.
Предпочитаю подавать пример уверенности и силы, вдохновлять девушек пятью секундами экшена, а не полуторачасовыми стонами.
Вы набираете силу, мужество и уверенность каждый раз, когда стойко смотрите в лицо страху. Можете сказать себе: «Я пережил этот ужас. И смогу выдержать то, что ждет меня дальше». Вы должны сделать то, что кажется невозможным.
Вы набираете силу, мужество и уверенность каждый раз, когда стойко смотрите в лицо страху. Можете сказать себе: «Я пережил этот ужас. И смогу выдержать то, что ждет меня дальше». Вы должны сделать то, что кажется невозможным.
Я дал тебе нож. Ты должен его использовать. Мы не можем сидеть и ждать наших отцов, Алекс. Нужно побеждать своих врагов самостоятельно.
В этом мире можно выжить только одним способом... Нужно поверить в себя, и тогда ты все сможешь.
В своей полемике против христианства Ницше поразительно «мелко плавает», и его претензия на значение '»антихриста» была бы в высокой степени комична, если бы не кончилась такою трагедией. Культ натуральной силы и красоты не есть прямая противоположность христианства, и упраздняется он не этою религией, а сам собою, своею очевидною несостоятельностью. Христианство вовсе не отрицает силы и красоты, оно только не согласно успокоиться на силе умирающего больного и на красоте разлагающегося трупа. Вражды или презрения к силе, величию и красоте, как таким, христианство никогда не внушало, и все христианские души, как и первая из них, радовались только тому, что им открылся бесконечный источник всего истинно сильного и прекрасного, спасающий их от рабства мнимой силе и мнимому величию немощных и безобразных стихий мира.