— Какие-то проблемы?
— Да, я не знаю — просто не получается хорошо зацепиться.
— А, ты просто красуешься! Это так мило. Не беспокойся. Уверена, что туда можно попасть. Мы просто вернёмся позже.
— Какие-то проблемы?
— Да, я не знаю — просто не получается хорошо зацепиться.
— А, ты просто красуешься! Это так мило. Не беспокойся. Уверена, что туда можно попасть. Мы просто вернёмся позже.
— Он ведёт большую армию через эти земли, проливает невинную кровь и использует мою воду, чтобы продолжать это безумие. Я остановила подачу воды, а в следствие и данное кровопролитие!
— Но вы наказываете и невиновных и виновных! Ваши последователи в Мадпоте умирают без этой воды!
— Если их смерти необходимы ради спасения мира, то я готова принести эту жертву. Начнём с малого — личность. Деревня. Их смерти, также как и твоя, незначительны для общего блага.
Гулянья, доказывал он, удовлетворяют глубокие и естественные потребности людей. Время от времени, утверждал бард, человеку надобно встречаться с себе подобными там, где можно посмеяться и попеть, набить пузо шашлыками и пирогами, набраться пива, послушать музыку и потискать в танце потные округлости девушек. Если б каждый человек пожелал удовлетворять эти потребности, так сказать, в розницу, доказывал Лютик, спорадически и неорганизованно, возник бы неописуемый хаос. Поэтому придумали праздники и гулянья.
Россия — это континент, который притворяется страной, Россия — это цивилизация, которая притворяется нацией.
— Мы плывем на лодке!
— У вас есть лодка? Где вы ее взяли?
— Вообще, это скорее самолет... наполовину... Мы на самолодке.
Вечер был лучше, чем я ожидала. Но я пойму, как к тебе отношусь, когда немножко протрезвею.
— Да, я тоже не помню хорошего в детстве.
— А я-то думал ты в Кембридже родился и вырос.
— Восточный Бруклин, Нью-Йорк.
— Да ну!? Правда?
— Ага.
— Ты что, вообще не выходил из дома?
— Не часто. Зато я смог выбраться из квартала живым.