Ее уже не было.
Был громадный корабль.
Почти живой организм. Уютный, спокойный, серьезный и собранный.
Аврора чувствовала его весь. Целиком.
Руки — катера, сердце — машинное отделение, крылья — дюзы… по проводам-нервам бежали импульсы, передавая ее волю… позволяя убогим протоплазменным существам передвигаться по космосу…
Смешные люди…
Странные люди.
А впрочем, какая разница?
Отдать жизнь?
Какой пустяк. Страшнее лишиться чести.
За Родину.
За родных и близких.
За тех, кто сам не может защитить себя.
Она счастлива.
Нет, не надо делать из нее чудовище. Она даже ничего им не сломала. Первому уничтожила дорогую технику, а самого выкинула в окно. Ах, там розовый куст? Да, розы жалко.
Второго проволокла через всю комнату к санузлу и сунула головой в унитаз. И что? Может, он сам поскользнулся!
Смотри — беспредельное море,
И, развернув все паруса, корабль отплывает,
Вьётся вымпел, корабль устремился вперёд уверенно так,
Впереди корабля бегут ревнивые волны,
Блеском пены живой они окружают корабль.
Я хотел бы
Родиться вместе с тобой
Как единое целое,
Но, слава Богу,
Я родился сам по себе,
И поэтому встретил тебя,
И сошлись две отдельные жизни.
Но теперь-то,
О, Господи Боже, когда
Я уже встретил тебя,
И мы стали одним,
Я хотел бы
В час смерти быть вместе с тобой
Как единое целое.
Оторвавшись от экрана, Такаши поднялся и развернулся к окну с панорамой космоса. Тысячи звезд отражались в непроницаемых очках старшего дознавателя, что терпеливо выжидал подобно тигру, охотящемуся в бамбуковом лесу. Время почти пришло.
... этот потрясающий запах книги, новой и незнакомой тебе книги. Она еще совсем чужая, ты еще ни разу ее не открывал, но предвкушение уже покалывает иголками кончики пальцев… и не дает спокойно жить, тебя так и тянет открыть книгу, заглянуть хоть куда-нибудь, ухватить пару строчек — и пережить восхитительное ощущение познания до сих пор неизвестного.
Пустой, бесплодный космос ужасает,
он не спускает с нас стеклянных глаз.
В хрустальных круглых окнах корабля
созвездия застыли без движенья.
Мы бережём свои воспоминанья
о долах Дорис. В море без воды,
без бурь, без волн, без ряби — вздорожали
и взрывы чувств, и даже сновиденья.
Пустячный вздох — как ветер в жаркий день,
рыданья — родники, корабль — олень,
что к Лире мчит бесшумно и легко,
а Лира непостижно далеко,
как будто не прошли мы долгий путь
и время здесь не движется ничуть.
Мы не так уж часто запоминаем запахи — запах весны, запах моря… А ведь всю свою жизнь можно описать, вспоминая, как что пахнет. Для Гермашевского запах космоса — и запах бумаги и клея для первых авиамоделей, и запах взрыва модели ракеты… Запах космодрома придет еще не скоро.
Cлайд с цитатой