Как при свечах, при молодой луне
Стоит Земля в сиреневом убранстве.
И вечность зарождается в пространстве -
И потонуло время в тишине...
Как при свечах, при молодой луне
Стоит Земля в сиреневом убранстве.
И вечность зарождается в пространстве -
И потонуло время в тишине...
В эти последние ночные часы мне пришла мысль ослепить себя, чтобы не видеть больше ничего, чтобы вечно внутренним взором созерцать только эти золотые глаза. Я обернулся, я хотел помчаться назад и закричать:
– Нет-нет, я не оставлю тебя!
И все-таки я не сделал этого, а пошел дальше своим путем, день за днем, ночь за ночью, как все. Но вечерами, когда звездная ночь становилась серебристо-синей, я садился к роялю и играл «Лунную сонату». При этом я был совершенно спокоен, а мое сердце переполнялось счастьем; все-таки то, что я сделал, было правильно. Так я могу любить ее вечно, так она хозяйка моей жизни! Кто знает, что случилось бы, не уйди я. Снова и снова под звуки рассыпающихся серебристым дождем триолей я чувствую, как она подходит ко мне и освобождает меня от страданий и забот; я снова слышу ее голос, напоминающий мне матовое золото, усыпанное розами: «Идем домой…»
Как это иногда бывает — время вдруг на миг остановилось, замерло. И звон смолк, и движение прервалось, и длилось это много, много долгих мгновений.
О ветра путях кто же сможет узнать,
Его проследить в пустоте, в облаках,
Кто ласточки сердцу сумел рассказать
О ветра путях?
Не смогут осилить надежда и страх
Волн пенных, что вечно спешат разрушать,
Времён, обращающих сущее в прах.
Так жизнь и любовь, страшась ночи отдать
Надежды и думы, в закатных лучах
Плывут в водах времени — вечно блуждать
На ветра путях.
Сколько галактик, времен и событий
вечность в себя засосала,
как ненасытное дымное чрево вокзала!
Хорошо при случае послушать тишину, — говорил он, — потому что тогда удается услышать, как носится в воздухе пыльца полевых цветов, а воздух так и гудит пчелами...
Порою ничто не производит такого удручающего впечатления, как бой часов. Это откровенное признание в полном безразличии. Это — сама вечность, заявляющая громогласно: «Какое мне дело?»
Кто сказал, что я умру в понедельник?
Пожирая себя изнутри,
Обрекая себя на вечность
Неизвестной мне пустоты.
Я бы выбрал скорей воскресенье,
Что бы в среду меня погребли,
Забыли меня в субботу
Разбредаясь в леса суеты.
Я не вернусь не верь словам,
Кроется в тени ложь во блажь.
Эти плоды всегда дают горечь,
Меньше возьмешь больше отдашь.
Я видел края своей жизни,
Но за них не ходил никогда.
Там поля неведомой силы
Всех живущих тоска...