Как при свечах, при молодой луне
Стоит Земля в сиреневом убранстве.
И вечность зарождается в пространстве -
И потонуло время в тишине...
Как при свечах, при молодой луне
Стоит Земля в сиреневом убранстве.
И вечность зарождается в пространстве -
И потонуло время в тишине...
— Я хочу умереть. Я тысячи лет брожу по земле, я видел и делал все, что только возможно. Смотрел как все, что только мне известно обращается в прах. Снова и снова.
— Прямо, как будто...
— В аду? Да. Я ищу выход целую вечность...
Я развернулся и ушел в свою комнату, запер дверь и опустил голову на подушку, позволив тишине расставить все по своим местам.
Природа безучастна: покорных ей много, но вечность суждена не покорным, а покорности.
Быть может, оттого, что я родился
В тот летний, самый-самый длинный день,
Я с детства к тишине всегда стремился,
Любил я полумрак и полутень,
Утра с едва заметною прохладой,
И вечера с их тонкозвучной простотой.
Ни славы мне, ни почестей не надо
Быть может потому, что надо мной
С рожденья солнце долгим днём стояло,
И ночь была, как никогда, светла.
Меня с избытком Небо создавало
Любви своей из своего тепла.
Вся жизнь моя, то – малая лампада,
С едва заметной нотой октября.
Вся жизнь моя – весенняя услада.
Покой и тишина – вся жизнь моя.
Нет вечности, и мира тоже нет,
И не на что менять остаток скверных лет.
Есть только мрамор и остывший пепел.
Прикрой его, листва: он слишком светел.
Завтра — это поцелуй в шею. Капля дождичка на лбу. Завтра — это поехавший чулок и упавшая с плеча бретелька. Завтра — день вечного Великого поста. Завтра ночь пройдет в тишине.
Никто бы не возражал,
Будь ему дарована вечная жизнь.
Kein Mensch hätt' je geklagt
Wär' ihm gegeben unendlich Leben.
Я не собираюсь понимать людей, но почему-то сейчас не могу отвести глаз... Временами люди... Даже если цветы обязательно увянут, они продолжают их сажать. Предпочитают мгновение вечности.