— Скажи, Серёжа, ты в случайности веришь?
— Нет.
— Молодой ещё. Доживёшь до моих лет — поймёшь, что случайности и совпадения в жизни могут быть чаще, чем закономерности.
Ты думаешь, тот беспредел, что по России гуляет, в нём я виноват? Или Ильдар с Мухой? Хрен в стакан! Это всё от той гнили, что наверху, от тех сытых и толстых ***ов, которые никогда не знали, что значит жить плохо, бедно. А я из сирот, я знаю, что такое жизнь. Я знаю людей.
— Да, дурость российская неистребима.
— А не кажется ли вам, Сергей Александрович, что эта дурость очень хорошо организована?
То, что мы называем хаосом — это всего лишь закономерности, которые мы не сумели распознать. То, что мы называем случайностями — это всего лишь закономерности, которые мы не в состоянии расшифровать. То, что мы не можем понять, мы называем бредом. То, что мы не можем прочесть, мы называем тарабарщиной.
В наше время, Серёжа, можно украсть велосипед и всё здоровье отдать в тюрьме, а можно воровать вагонами и всегда оставаться на плаву. В России красть составы гораздо безопаснее, чем велосипеды, это я тебе конкретно говорю.
Все бабы — дуры. Они не головой думают, а своим сладким местом. Есть глупые дуры, а есть умные, но тоже дуры.
Человек ведомый чувством красоты, превращает случайное событие (музыку Бетховена, смерть на вокзале) в мотив, который навсегда останется в композиции его жизни.
Cлайд с цитатой