Хотел бы я, чтобы у всех вас, римлян, была только одна шея!
Проблема в том, что у меня появились хейтеры. Это люди, которые ненавидят тех, кто чего-то добился, и запятые.
Хотел бы я, чтобы у всех вас, римлян, была только одна шея!
Проблема в том, что у меня появились хейтеры. Это люди, которые ненавидят тех, кто чего-то добился, и запятые.
Но ненависть и отвращение – он понял это только сейчас – вещи разные. В ненависти есть все же доля уважения.
Я ненавижу. Ненавижу всё. Ненавижу всех. Но больше всего я ненавижу себя. Я больше не вижу смысла в своей жизни.
Мне всё ясно. Вы с этим Борденом — как парочка влюбленных, которым вместе никак не ужиться.
Недоумевающий взгляд великого оскорбленного достоинства — так и хочется взять дубинку и въехать по зубам.
Что бы не случилось, я знаю теперь три вещи, которые останутся в моей памяти и моём сердце навсегда. Жизнь, даже самая тяжелая, — это самое драгоценное сокровище в мире. Следование долгу — другое сокровище, делающее жизнь счастливой и дающее душе силы не изменять своим идеалам. Третья вещь, которую я познал, заключается в том, что жестокость, ненависть и несправедливость не могут и никогда не сумеют создать ничего вечного ни в интеллектуальном, ни в нравственном, ни в материальном отношении.
... Ненависть весьма часто выражает сожаление или боль от отсутствия чего-либо. И тогда стремятся уничтожить тот образ жизни, что сами бы хотели иметь, и тех, кем хотели бы быть.