Должно быть, смерть — это всего лишь голубоватый туман, нетрудное падение в провал.
Мне хотелось спрашивать у людей: «Вы влюблены?», «Что вы читаете?»
Должно быть, смерть — это всего лишь голубоватый туман, нетрудное падение в провал.
Ибо поиск счастья — это, быть может, и есть жизнь с постоянно присутствующей мыслью о смерти. Эта мысль, кстати, не самая для меня неприятная — лучший общий знаменатель всех дел человеческих.
Он держал меня на руках, прижав к себе, моя голова лежала у него на плече. В эту минуту я его любила. Он был такой же золотистый, милый и нежный, как я сама, и он меня оберегал. Когда его губы нашли мои, я, как и он, задрожала от наслаждения — в нашем поцелуе не было ни угрызений, ни стыда, было только жадное, прерываемое шепотом узнавание. Потом я вырвалась и поплыла к лодке, которую сносило течением. Я окунула лицо в воду, чтобы прийти в себя, освежиться... Вода была зелёная. Меня захлестнуло чувство беззаботного, безоблачного счастья.