Чёрт возьми, я ловлю момент пока ещё молод.
Я эту песню посвящаю тем, кто любит тачки,
Тем, кто купил уже и тем, кто копить только начал,
Но не тем, кто тошнит в левом ряду на дачу,
И не тем, кто быкует и в пробке лихачит!
Чёрт возьми, я ловлю момент пока ещё молод.
Я эту песню посвящаю тем, кто любит тачки,
Тем, кто купил уже и тем, кто копить только начал,
Но не тем, кто тошнит в левом ряду на дачу,
И не тем, кто быкует и в пробке лихачит!
Я наберу тебе скорость, немного больше правил,
C этой скоростью как раз мой ангел хранитель летает!
Обычная человеческая жизнь обладает своим скупым даром — короткой молодостью — годы её по пальцам можно перечесть, и пронесутся они так быстро, что и не заметишь.
Ничто не очищает, не облагораживает так отроческий возраст, не хранит его, как сильно возбужденный общечеловеческий интерес.
Мир — мгновенье, и я в нём мгновенье одно.
Сколько вздохов мне делать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное зданье
Никому во владенье навек не дано.
Вдали шумело море; этот звук был здесь настолько обычен и повседневен, что чувства отказывались его воспринимать. Так бывает с молодостью: замечаешь ее преимущества, лишь утратив навеки.
Преклоняйся пред ней, но смотри, не упади.
Иначе растопчет в грязи, ты потеряешь контроль...
И тогда придёт время узнать настоящую боль.
Мне было шестнадцать, и я влюбилась, как... нет, не как кошка, как кошка — это сейчас случается, а тогда я влюбилась, как цветок — круглощёкий пион, поворачивающийся за солнцем, который не умеет ничего, только слегка розоветь, пахнуть и раскрываться, раскрываться, раскрываться — так, что начинают опадать лепестки.