Если б от проклятий так запросто помирали, у нас бы после каждой сессии преподавательский состав обновлялся!
Хочешь запороть какое-нибудь дело — поручи его мужчине!
Если б от проклятий так запросто помирали, у нас бы после каждой сессии преподавательский состав обновлялся!
– Алло?
– Это квартира Коробковой Елены Викторовны? – официально прорычала трубка.
– Вы не туда попали, – обреченно соврала я.
– Леночка, как тебе не стыдно обманывать начальство! – Голос Серафима Петровича загремел, кажется, из обеих мембран. – Я же тебя сразу узнал! Ты почему мобилку не берешь?
Потому что нарочно дома ее оставила, чтобы никто меня достать не мог.
– А если узнали – зачем спрашивали?
Шеф предпочел проигнорировать провокационный вопрос.
– Елена Викторовна, я хочу вас видеть!
Я злобно воткнула вилку обратно в гусиную ногу.
– Возьмите в третьем слева ящике мое личное дело. Там на первой странице большая цветная фотография.
Завтра в бой нам по первому снегу —
В грязь сбивать, расшивать алым шелком…
…Я вернусь к тебе – где бы я не был,
Ты дождись меня – сколько б ни шел я…
Воздух взвоет, земля в небо брызнет,
Дымный ветер наполнится сталью…
…Я храню тебя – в сердце и письмах,
Ты люби меня – кем бы ни стал я…
Горсть жетонов чужих на ладони
И кошмаров ночных крик безгласный…
…Встреть, заплачь, обними – чтоб я понял,
Что в аду уцелел не напрасно…
... единственным ярким пятном был жизнерадостный плакат в розовых тонах и надпись сверху: «Беременность — естественное состояние женщины». Выходит, до сих пор я пребывала в неестественном?!
Девушка, можно, я матом разговаривать начну? Нет? Ну тогда, мягко говоря, почти не выражаясь, это хрен раскидистый.
Видимо, крепкого слова боялась не только отечественная нечесть, но и забугорная техника.
А ты выеживайся побольше, — с досадой проворчал Саня, — еще и тебя выкину, как Стенька Разин ту княжну… тоже небось достала его по самый… челн расписной.
Музыкального слуха я лишен, зато всегда готов компенсировать громкостью и чувством исполнения.