Меня больше ничего так не бесит, когда я вижу людей, которые сидят и ничего не делают, когда что-то делаю я.
Больше всего меня раздражает, когда кто-нибудь бездельничает, в то время как я тружусь.
Меня больше ничего так не бесит, когда я вижу людей, которые сидят и ничего не делают, когда что-то делаю я.
Больше всего меня раздражает, когда кто-нибудь бездельничает, в то время как я тружусь.
В этом – весь Гаррис: он охотно берет самое тяжелое бремя и безропотно взваливает его на чужие плечи.
Я не могу сидеть сложа руки и праздно глядеть, как кто-то трудится в поте лица. У меня сразу же появляется потребность встать и начать распоряжаться, и я прохаживаюсь, засунув руки в карманы, и руковожу. Я деятелен по натуре.
Мне всегда кажется, что я работаю больше чем следует. Это не значит, что я отлыниваю от работы, боже упаси! Работа мне нравится. Она меня зачаровывает. Я способен сидеть и смотреть на неё часами. Я люблю копить её у себя: мысль о том, что с ней придется когда-нибудь разделаться, надрывает мне душу.
Увы, так, видимо, всегда бывает в нашем мире. Каждый человек обладает тем, что ему совершенно не нужно, а тем, что ему необходимо, владеют другие.
Это. наверно, русалки ноют в морской глубине или печальные духи читают псалмы над бледными утопленниками, запутавшимися в цепких водорослях.
Жизнь работающего человека скучна, интересны только жизнеописания и судьбы бездельников.
У меня странный организм. Я не помню случая, чтобы работа утомляла меня. Зато безделье меня изнуряет.
Никогда не следует допускать, чтобы чувство справедливости выражалось в простую мстительность.
(Мы не должны допускать, чтобы чувство справедливости вырождалось в примитивную мстительность.)