— Как ты думаешь, Наклз, сможем ли мы вернуться в наш мир?
— Нет, не сможем! Мы вернёмся!
— Как ты думаешь, Наклз, сможем ли мы вернуться в наш мир?
— Нет, не сможем! Мы вернёмся!
— Эми, что главное в отношениях?
— Любовь? — неуверенно ответила блондинка.
— Кекс, — встряла я и, поймав озадаченные взгляды подруг, пояснила. — Кекс подай.
Весна каждый раз возвращалась, каждый год, с ласточками и цветами, ей не было никакого дела ни до войны, ни до смерти, ни до печали, ни до чьих-то надежд. Она возвращалась. Она и сейчас была здесь. И этого достаточно.
Но сделаешь круг – возвратись. Другой!
Он будет готов. Он дождётся. Веришь?
И ты вдруг помашешь ему рукой,
А он вдруг обнимет тебя за плечи
И скажет: «Ну где ж ты летаешь, где?!
Мне дружба твоя дорога. Скучаю…»
И ты улыбнёшься такой судьбе
И в кружки большие нальёшь вам чаю.
Он будет готов. Говорить, молчать,
И слушать, и нежиться, и смущаться,
Ресницами хлопать, душой дрожать,
Над каждой шуткой твоей смеяться...
— Я прекрасно провёл время. Как в настоящей семье.
— Точно. Ник, вы... вы вернули мне что-то такое, что... что, как мне казалось, я навсегда потеряла.
— Правда? Что?
— Рождество.
Я всегда тяготел к экзотическим животным — змеям, черепахам. А жаб любил с самого детства. Ведь у них такой «улыбчивый» разрез рта, замечательные глаза с серебристой или золотистой крапинкой — куда там человеческим! Очень миролюбивы и неторопливы — незаменимые качества для хорошего соседа.
Что хорошо (и это действительно хорошо!) — в моей нынешней жизни нет ничего, что бы хотелось отрезать и выкинуть. Ощущение великолепное.
— Награда за Санту! Смешно.
— ...
— Правда! Только мне и Тору смешно? Да ладно вам! Вы же не серьёзно?
— Разве похоже, что я шучу?
— Нет, но ты всегда так выглядишь.