Если мы не пользуемся своей властью, на что мы тогда сдались?
У нас у всех есть свой ГУЛАГ в шкафу, засевшая внутри несправедливость, которую никак не удаётся переварить.
Если мы не пользуемся своей властью, на что мы тогда сдались?
У нас у всех есть свой ГУЛАГ в шкафу, засевшая внутри несправедливость, которую никак не удаётся переварить.
Он был сентиментальным злодеем, «влюбленным в любовь», как говорится, то есть влюблялся не в человека, а в позу, жест, в сам принцип. Это худшие в мире извращенцы, они убеждены в своей непорочности, но предпочитают идею человеку. Такая ребяческая любовь, прекрасная как в кино, порождает только боль и разочарование и не может пройти бесследно.
Зачем лыжи, мне вполне хватило скользких ботинок, чтобы стать королем слалома по грязному снегу на Петровке.
Ничего не попишешь, мой отец тоже любил молоденьких, с чего бы я стал нарушать семейную традицию.
Боже мой, я предпочитаю любить, нежели быть любимым. Какое наслаждение так страдать!
Стоит ли жить, чтобы платить столько налогов? Как остаться мужчиной при матриархате? Кем мы заменим Бога на этот раз — веб-камерой, плеткой или комнатной собачкой? Чтобы заглушить свое одиночество и заклясть безмолвие, эти нехристи покупают автомобили в кредит, скачивают песни, начинают кирять с обеда, принимают стимуляторы по утрам и снотворное по ночам (иногда наоборот), просмотрев записную книжку в мобильнике, оставляют сообщение «я тебя люблю» сразу на нескольких ответчиках, подписываются на все кабельные каналы для взрослых и заполняют свой ежедневник встречами, которые отменяют в последний момент, опасаясь, что не смогут на людях сказать хоть слово, не разрыдавшись.