Зачем лыжи, мне вполне хватило скользких ботинок, чтобы стать королем слалома по грязному снегу на Петровке.
Я сдерживался, чтобы не изнасиловать её, она — чтобы не разрыдаться. Между нами, как говорится, зарождалась любовь.
Зачем лыжи, мне вполне хватило скользких ботинок, чтобы стать королем слалома по грязному снегу на Петровке.
Я сдерживался, чтобы не изнасиловать её, она — чтобы не разрыдаться. Между нами, как говорится, зарождалась любовь.
Я ведь не говорю, что мне попадались только шлюхи, просто бедняжки используют единственное находящееся в их распоряжении оружие.
Феминизм уничтожил юмор, позволявший мужчинам и женщинам мирно сосуществовать. Кто-то дал звонок, и переменка накрылась. Теперь мы равны, веселью пришел конец. Отныне мы соперники в одиночном забеге.
Когда у меня начинается насморк, все думают, что я нюхаю наркотики. Вот что значит репутация.
Я любил и полюблю еще, но тогда я очень надеялся, что смогу обойтись без любви — «смешного чувства, сопровождаемого непристойными телодвижениями», как говаривал Теофиль Готье.