Воскресный вечер с Владимиром Соловьёвым

Николай Злобин: А я никогда и не скрывал своей позиции. Политика — это двойные и тройные стандарты. Чем больше стандартов в политике, тем она успешнее.

Владимир Соловьев: Забавно. При этом, вы — человек верующий.

Николай Злобин: Да.

Соловьев: Т. е. получается: здесь верим, а здесь не верим.

Николай Злобин: Причем здесь вера? Есть вещи, где должен быть один стандарт — уголовный кодекс. Украл — сел. А политика...

Владимир Соловьев: Если просто человек верующий, то он во всех своих движениях, как бы они ни были связаны с политикой, абсолютно во всех, он руководствуется своими базовыми принципами.

0.00

Другие цитаты по теме

Если продолжать интеллектуальный разговор, то здесь такая сложная комбинация, а Россия выбирает здесь позицию традиционно Древнего Китая. Мы как раз тихо-аккуратно смотрим на драку. И у нас здесь идеальная ситуация. Кто бы ни победил — мы в выигрыше.

— Я, когда захожу в российский книжный магазин, я вижу, что Ленин и Сталин продолжают писать свои произведения.

— Я даже был знаком с одним из таких авторов. У меня на передаче встала женщина и сказала, что в течение долгого времени ей по ночам приходит Ленин, и она записывает их беседы, и она издала эти книги.

Нет ни в моем лексиконе, ни в практике такого понятия для оценки политиков «симпатичен», «какие-то чувства я к ним испытываю»... У меня нет чувств к политикам. Чувства я сохраняю совершенно для других вещей, которые к политике не относятся. Политика надо оценивать по тому, что он делает.

Интересно, а Славе пойдёт майка с надписью: «Слабоумие и отвага»? Это прекрасный девиз!

Я, как человек воспитанный в советское время, четко разделяю интересы классов и политических элит, и братские отношения народов. «Дети разных народов, мы мечтою о мире живем».

... можно я вот вас на секундочку прерву? Как раз на самом интересном моменте, когда я уже думал — сейчас мы узнаем: кто и за сколько любит Родину... Знаете, Родину любят все, выясняется, что источники финансирования любви разные!

90-е годы — это был тот редкий случай, когда Россия умышленно отказалась от идеологии. И поэтому рухнули все институты, которые на этой идеологии базировались. Была предложена другая идеология. Идеология в России была всегда. У большевиков была идеология. А у этих какая была идеология? Воровать? Науку вы убили [обращаясь к Кучерене] . Семейные ценности? Пора вспомнить семейные ценности 90-х. Ты вспомни — главная песня «Путана, путана, путана».

Я не согласен с Андреем, который произнес фразу о том, куда мы идем. Куда мы идем, мало кто знает. И куда мы придем, никто не знает.

— Если хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах [реплика Вл. Соловьева]

— Как мы идем — вот это очень важный момент. По поводу базовых ценностей. Небезразличие — одна из базовых ценностей. Конечно семья, и много еще каких реальных вещей... Они как правило при рождении и при похоронах очень чувствуются. Они еще чувствуются, когда я задаю вопрос русскоговорящим: если завтра начнется третья мировая, ты какой китель наденешь — вермахта, или все-таки вернешься? Молчат. Не хотят отвечать. Если беда придет — мы вместе? Или доллары будем отсчитывать? Комфортность будем создавать? Да, мне хочется жить богато. Но постучаться в дверь, и чтобы тебе кровь сдали... Или хлебом поделились. Это — коллективная ценность. Ее пробовали разрушить неоднократно. Небезразличие — ценность, которую я не вижу на западе.

Выбор есть всегда. Это и отличает понятие морали, когда выбор есть всегда. Он моральный. А когда ты признаешь для себя желание перейти на любую подлость, это не отсутствие выбора. Это — отсутствие морали.