Первым шагом к становлению абсолютной системы является отказ от относительных понятий добра и зла.
— Кстати, скажи-ка мне своё определение анархизма...
— Отрицание правительства и властей, но отличное от полного хаоса и беспорядка.
— Точно. Свергнуть нечеловеческую систему контроля и создать более людскую...
В мире нет ничего, про что можно было бы с уверенностью сказать: это так и никак иначе. Судить о чем-либо мы можем, выбрав определенную систему понятий. Но при ее изменении, как при смене угла зрения, меняет очертания и сама истина.
В наше время система предопределяет судьбу каждого из нас. И нам приходится смириться с этим навязанным счастьем. Но люди потеряли возможность осуществлять свои истинные мечты.
В последнее время стали много говорить об этнотолерантности. Но не стоит забывать, что эта проблема не новая. Занимаясь ею, нужно учитывать опыт империй, ведь империя всегда полиэтнична, а имперское мышление — толерантное. Взять ту же Российскую империю: армией командовал Михаил Богданович Барклай-де-Толли, шефом полиции, отвечавшим за национальную безопасность, был Александр Христофорович Бенкендорф. Люди понимали, что не в национальности дело. Как только имперское мышление дает сбой, наступает крах империи. Так что в этом отношении у нас идеальная страна для полевых исследований.
Именно за постижение людьми, каждым человеком этой вроде бы простой истины, простого вопроса — как и зачем жизнь свою прожить — и идёт на земле такая борьба.
— Система должна погибнуть.
— А почему?
— Потому что всякая система должна погибнуть. Лучшая система — это отсутствие системы.
При буржуазном строе финансовый капитал свободно купит любое правительство и чиновников.
Cлайд с цитатой