Чарльз Диккенс. Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт

Она была нежеланна ему с самого начала;теперь она усугубляла его горечь. Если бы сын был единственным его ребёнком и порази его этот удар, тяжело было бы его перенести, но всё же бесконечно легче, чем теперь, когда удар мог поразить её (которую он мог, или думал, что может, потерять бесполезно) и не поразил.

0.00

Другие цитаты по теме

Без семьи человек один в мире и дрожит от холода.

Мы действительно, словно один человек, павший перед временем. Я похожа на неё. Всегда была. Когда ругалась, дралась и выбивала дурь из подушек. Когда связалась с компанией, которая ради забавы баловалась наркотиками. Когда сделала первую затяжку и словила кайф. Когда залила виски шерстяной ковер собственной комнаты. Когда забыла, где живу и ночевала на станции метро. Когда позволила пьяни трахнуть себя, а после сломала ему нос за грубые повадки. Когда игнорировала Олли в лифте. Когда хотела, чтобы он потерялся по дороге домой. Когда сбежала после первого поцелуя. Когда миллиарды раз вваливалась к нему под градусом. Когда оставила его ради трепа с Дикарем. Когда уговаривала его не ехать сюда со мной.

Мое жилище трудно назвать домом. Это разбитое гнездо, которое все спешат покинуть.

Пожалуй, живя один, он был не более одинок, чем многие, у кого есть семья.

Кицуне прижалась к дереву, царапая щёку. Прошептала простое слово, которым никогда ни к кому не обращалась... Слово, которое тысячи раз произносили другие дети...

«Мама...»

Никогда не забыть мне чувства одиночества, охватившего меня, когда я первый раз лег спать под открытым небом.

В детстве папа по утрам будил меня одной и той же фразой: «Жизнь — это великий рассвет». Поэтому рассвет казался мне сказкой. Но когда меня лишили отца, утреннее солнце стало обжигать как огонь. Тогда я узнала, что такое ненависть. И теперь по утрам меня приветствует она.

О нет, любимая, — будь нежной, нежной, нежной!

Порыв горячечный смири и успокой.

Ведь и на ложе ласк любовница порой

Должна быть как сестра — отрадно-безмятежной.

В постели лежа, глядя в темноту,

Быть откровенным легче с тем, кто рядом,

Тут можно говорить начистоту.

Но мы молчим все дольше, все труднее…

Там, в небе, ветер строит на лету

И рушит облачные мавзолеи,

Не успокаиваясь ни на миг.

А мы лежим немея — не умея

Покинуть одиночества тупик,

Найти в душе, пока мы ещё мы живы,

Слова, что милосердны и не лживы, -

Или почти добры, почти правдивы.