— Что этот нелюдь с тобой сделал?
— Ничего, — отозвалась она, ковыряясь в замке. — Не успел. Он не нелюдь. Обычный человек. Жестокий, глупый, злопамятный. Как все.
— Не все такие, — возразил старик без особой убежденности.
— Все, — упрямо сказала девчонка, морщась, но вставая на затекшие ноги. — Это ничего. Оставаться человеком — тоже непросто.
Пора отдать Саше вещицу, которую он для нее купил на рынке, сказал себе Гомер. Похоже, та ей скоро пригодится.
Он достал из ящика стола пакет, покрутил его в руках. Девчонка ворвалась в комнату через несколько минут — напряженная, растерянная и злая. С ногами забралась на свою кровать, уставилась в угол. Гомер ждал — разразится гроза или минует? Саша молчала, только принялась обгрызать ногти. Наставало время для решительных действий.
— У меня для тебя подарок. — Старик вылез из-за стола и положил сверток на покрывало рядом с девушкой.
— Зачем? — клацнула она клешней, не показываясь из раковины.
— А зачем вообще люди дарят друг другу что-то?
— Чтобы заплатить за добро, — уверенно ответила Саша. — Которое им уже сделали или о котором они потом попросят.
— Тогда будем считать, я плачу тебе за добро, которое ты мне уже сделала, — улыбнулся Гомер. — Больше мне тебя просить не о чем.
— Мужчины что, не чувствуют женскую красоту? Вам надо все оказывать и объяснять?
— Пожалуй, что так. И пользуясь этим, нас часто обманывают Краски способны творить с женским лицом настоящие чудеса.
— Неужели тебе не обидно, что у тебя такая жизнь? — нахмурилась Саша.
— Мне обидно, что строение позвоночника не позволяет мне задрать голову вверх и посмотреть на того, кто ставит эксперимент, — отозвался музыкант.
— Мужчины что, не чувствуют женскую красоту? Вам надо все оказывать и объяснять?
— Пожалуй, что так. И пользуясь этим, нас часто обманывают Краски способны творить с женским лицом настоящие чудеса.
— Когда просишь чуда, надо быть готовым в него поверить. А то проглядишь.
— Надо еще и уметь отличать чудеса от фокусов...
Память об ушедших не исчезает, думал Гомер. Весь наш мир соткан из дел и мыслей других людей, точно так же, как каждый из нам составлен из бесчисленных кусочков мозаики, унаследованных от тысяч предков. Они оставили после себя след, оставили для потомков частичку души. Надо только приглядеться. И корабль, сложенный из бумаги, из мыслей и воспоминаний, может плыть по океану времени бесконечно долго, пока его не подберет кто-то другой, не разглядит и не поймет, что человек никогда не изменялся, что даже после гибели мира остался верным себе. И что небесный огонь, который однажды был в него заложен, бился на ветру, но не угас.
И фантасты, и ученые исходили из того, что человечество рационально и последовательно. Как будто оно не состояло из нескольких миллиардов ленивых, легкомысленных, увлекающихся личностей, а было неким ульем, наделенным коллективным разумом и единой волей. Как будто бы, принимаясь за освоение космоса, оно собиралось заниматься им всерьез, а не бросить на полпути, наигравшись и переключившись на электронику, а с электроники — на биотехнологии, ни в чем так и не достигнув сколь-нибудь впечатляющих результатов. Кроме, пожалуй, ядерной физики.
Да вся современная цивилизация на электричестве строится. Иссякнет энергия, сгниют станции, и всё.
Cлайд с цитатой